Слесарь 4

Хорошо бы узнать, как остались здесь возчики и чем мне грозит такая встреча. Я отчетливо понял, что парень меня узнал, но, что он или они будут делать дальше?

Будут искать меня, чтобы узнать, где барон и почему я с таким преуспевающим видом скачу от столицы. Может, попробуют шантажировать меня тем, что расскажут страже, что я последний, кто видел их хозяина. Попробовать то могут, но и они сами являются собственностью барона, как и их средства производства и очень даже может быть, что стража наложит лапу на подводы и лошадей.

То есть, у них самих шаткая позиция и в стражу они, вряд ли, пойдут, но попробуют меня этим попугать. Ведь деньги и имущество барона могли остаться у меня, и они такое развитие событий могут подозревать.

Ладно, в таком случае они сначала придут ко мне.

Вскоре я был на месте тайника и достал из сумки с деньгами две трети золота, оставив треть, на всякий случай. Обратно в столицу я поехал немного другой дорогой, заехав со стороны гор и внимательно глядя по сторонам, чтобы обнаружить знакомые подводы раньше, чем увидят меня.

Но не увидел никого и решил все же поискать своих знакомцев сегодня вечером и завтра с утра пораньше, чтобы узнать, где они квартируют. Но, вечером не получилось, хозяйка уже ждала меня с сытным ужином и понятным продолжением вечера.

Румелия опять осталась ночевать со мной и полночи не давала мне спать. Видно, что женщина сильно соскучилась по ласке, тем более, она рассказала мне, что муж сильно болел последний год и ему было не до близости с женой. Детей у них не случилось, и женщина не особенно боялась забеременеть, так как у нее были и другие мужчины, но детей все равно не получилось.

Ну и хорошо, я уже как-то привык к тому, что и моя родная кровь может остаться где-то на этой земле и стал равнодушнее думать об этом варианте.

Вообще, в королевстве, как и везде в Сатуме, в живых женщин оставалось гораздо больше, чем мужчин, к тридцати-тридцати пяти годам. Этим эти земли сильно отличались от того же Черноземья, где на каждую свободную женщину стояла, образно говоря, очередь из мужиков.

Так и пошла моя жизнь в северном королевстве по накатанной колее. Две недели заказывал и ждал печку и емкости, шайки и скамейки, чаны и пару бочек побольше.

В помещении бани огородили парную и обшили железом место, где будет стоять печка, приготовили вытяжку, тоже из гнутого тонкого железа. К трактирной печи сложили два уступа из кирпича, на них взгромоздили вплотную к задней стенке два железных бака, где нагревалась вода, за счет топившейся с раннего утра печи.

Пришлось нанять паренька, носившего воду из колодца и наполнявшего чаны водой. Со всякими хитроумными водяными насосами я не стал заморачиваться, не так долго мне здесь трудиться, слив сделали самотеком в ближайшую канаву.

Заказал вывеску местной художнице, скромную и приглашающую всех мужчин на полезные для здоровья процедуры с паром и горячей, а, также, холодной водой. Даже первый в этом мире стрит-лайн изготовил сам и поставил около проходной дороги, обещающий райское блаженство в бане-хамам. Не стал сильно думать, как назвать новую баню, использовал слово из своего мира.

Веники заказал мальчишкам, один раз показав, что надо ломать и как связывать. За неделю наносили на полгода, и я пока прекратил прием лиственной и игольчатой продукции.

Даже освятил новое место, пригласив священника из основной церкви в городе. Ему все было интересно, и чаны с ледяной и теплой водой и парилка, в которой нагнали специально температуру под восемьдесят градусов паром. В местной религии тоже использовался момент запугивания будущими страданиями грешников, и священник очень заинтересовался парилкой. Влажный пар понравился ему не на шутку и вскоре он стал одним из завсегдатаев, требуя постоянно все более высокую температуру. Впрочем, таких фанатов сразу образовался целый кружок и мне приходилось буквально выгонять их из парилки, объясняя, что лежать больше десяти минут нельзя.

А то кондратий придет и все, мне такая известность в городе не нужна.

Все получилось, как и в родном мире. Те, кому заходила возможность попариться и пообщаться, сразу становились ярыми поклонниками хамама, хлестались вениками неумело, зато с огромным энтузиазмом. Приходилось учить, как делать этот процесс мягким и неспешным, подготавливая кожу.

Сначала сделали по две серебрушки за вход, на два часа билет. Но через месяц и цену подняли до трех серебра и лавок поставили в два раза больше, уже не на пятнадцать человек, а на тридцать, но время перестали контролировать, ибо народ было не выгнать никакими средствами. Не драться же с голыми мужиками или охрану нанимать для этого, пусть сидят сколько влезет, тем более, любую тесноту все переносили безропотно.

Парилку пришлось расширять на ходу, тоже в два раза, добавить еще одно лежачее место и четыре сидячих. Но здесь я четко смотрел по времени и выгонял беспощадно всех через четверть часа, купил даже для этого дорогие песочные часы, которые переворачивал каждый раз.