Слет

Есть он отказался, сказав, что его только что кормили. Он уже опять собрался куда-то убегать, но тут к костру со стороны сцены подошли Витька и Павел Орехов по прозвищу Зубр - и действительно, в нем было что-то от зубра, впрочем, это прозвище могло появиться и от пристрастия к зубровке. Они вели, взявши за руки, человека по имени Мак Сим. То есть это, конечно, было его прозвище, даденное непонятно за какие заслуги - в нем ровно ничего не было от прогрессора. На самом-то деле его звали Женей. Я знал его в лицо, знал, как его зовут, но знаком с ним не был. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что он совершенно пьян и уже не в состоянии самостоятельно держаться на ногах. Еще не доходя до костра, он обратился ко всем присутствующим с речью:

- Господа! - сказал он. - Все коммунисты - м...! Но мы, демократы, их скоро перевешаем! Голосуйте за Ельцина!

Он высвободился из рук своих провожатых, сделал несколько неверных шагов вперед, на каждом рискуя свалиться на землю, с трудом добрел до костра и уселся на бревно.

- Где вы его такого откопали? - спросил я Витьку. Я был в совершенном восхищении.

- Мы его нашли около сцены, - рассказал он мне и Поленову. - Он всех агитировал за Ельцина, а нам рассказал, что сидел в Москве на заседании "Демроссии", потом встал, сказал "блядство все это", и поехал сюда, выпив по дороге бутылку вина.

- Всего бутылку?

- Ему и этого хватает. Он мог бы быть и гораздо пьянее. Слушай его главный перл, - Витька понизил голос, чтобы не слышала Аленка, - Он начал рассказывать, что он - правая рука Ельцина, типа того, и какой Ельцин великий человек, ну и выдал: "Человек - это не х... собачий, потому что х... собачий - с маленькой буквы, а человек - с большой".

Тем временем Мак Сим уселся рядом с тем человеком, с которым мы варили хавку, и завел с ним политбеседу, агитируя того голосовать за правильного кандидата, но прервался, когда мимо костра проходила какая-то девушка. Он поднялся, встал в красивую позу и сказал громко и торжественно:

- Сударыня!

Девушка остановилась, повернулась к нему, и тогда он выдал:

- Не будь дурой, голосуй за Ельцина!

Мы как легли, так и не могли встать.

- Может, налить ему? - спросил я Витьку. Уж больно друг Мак меня восхитил.

- Не стоит, наверное. Он уже и так хорош. А вообще, как ты думаешь, не пора ли подзаправиться?

- Ну, ты меня знаешь, - сказал я. - Я всегда готов. Идем.

5.

Мы с Аленкой забрались, сняв сапоги, в палатку, и стали там размещаться среди наваленных грудой вещей, а Витька тем временем притащил тех, с кем он хотел выпить, то есть Поленова, Диму Некрасова - Витька питал к этому пятидесятисемиту непонятную слабость и все время его поил; а Димочка был в этой части отнюдь не слаб, его даже прозвали, имея в виду его благообразную внешность, "испитым ангелом" - ещё какого-то неизвестного мне человека и черноволосую девушку.

Вообще-то я не люблю пить в палатке. Когда я в первый раз попал на слет, меня неприятно поразило отсутствие по-настоящему дружеских отношений между всеми собравшимися, и вытекающая из этого необходимость, когда хочешь выпить, либо отходить в сторону, либо лезть в палатку, потому что пить при всех и не предлагать другим все-таки неудобно, а если давать всем желающим, не отходя от костра, то тогда ни хрена не хватит.

Кружек, разумеется, на всех не хватило, и мы решили налить в одну и пустить её по кругу.

- Ты бы хоть познакомил меня со всеми, - сказал я Витьке, имея в виду неизвестного мне человека и девушку.

- Да, - сказал Витька, отхлебнув из кружки. - Я как раз и собирался это сделать. Вот это - Серж Новгородцев, он очень хотел с тобой познакомиться. А это - Юра Гордон, - представил он меня.

Мы с Новгородцевым протянули друг другу руки.

- Интересно, что ты такого ему наговорил про меня? - спросил я, удивляясь, почему кто-то очень хочет со мной познакомиться.

- Да так, ничего особенного, - пожал плечами Витька. - Просто сказал, что есть такой хороший человек.

- Я, как всегда, до дна, - сказал Поленов, когда кружка, сделав полный круг, дошла до него, и опустошил её. Я налил кружку снова и пустил её по второму кругу.

- Мог бы и девушку мне представить, - сказал я Витьке с легким упреком. Как я понял из отрывочных реплик, она была сестрой Поленова.

- Ах да, - он протянул к ней руку и застыл в некоей задумчивости. Потом натянуто усмехнулся и спросил ее: - А собственно, как тебя зовут?

По лицам всех остальных присутствующих я понял, что они тоже этого не помнят.

- Оля, - подсказала сама дама.

Так и есть. По моим наблюдениям, в лесу практически всех девушек зовут Анями, Катями или Олями.

Бутылка кончилась, и я спросил:

- Ну что, "кровавую Мэри" будем делать?

- Да, конечно. Вот, Серж, - Витька показал на Новгородцева, - большой специалист в этом деле.

Новгородцев занялся коктейлем. Обычно считается, что надо вначале наливать водку, а в неё наливать томатный сок, но Новгородцев делал ровно наоборот: вначале наливал в кружку сок, а в него виртуозно добавлял тонкой струйкой водку. Сделав первую порцию, он вручил её Витьке.