Слеза дождя (СИ)

Утренние лучи явно решили позабавиться на лице ведьмы, перепрыгивая с одного глаза на другой… Виль проснулась и сладко потянула затекшие за ночь конечности. Как же она замечательно выспалась! Интересно, почему ее никто до сих пор не разбудил? Она приоткрыла глаза, чтобы в следующее мгновение распахнуть их широко. Вот это да! Она лежала на широкой кровати с умопомрачительным балдахином. Одна ли? Ведьма резко села на кровати. Одна! Легкий шелк покрывала мягко скользнул по ее телу, обнажая грудь и присогнутую в колене ногу. Что?!! Она голая?!! Виль рефлекторно схватилась за покрывало, подтягивая его вверх.

— Ты уже проснулась. — раздался слева от нее бархатистый голос, заставив Валентину резко повернуть голову на звук.

В широком кресле удобно расположился мужчина. Когда—то он был красив… Хотя и сейчас, когда его возраст колебался между «дамский угодник» и «старый перешник», ни фигура, ни осанка, ни само лицо не позволяли сказать, что он стар. О возрасте не молчали лишь глаза.

— Будто сам не видишь. — огрызнулась Виль. — Почему я голая?

— Прекрасной невесте Хамамелиса не престало ходить в старых лохмотьях. — спокойно ответил тот с оттенком легкого поклона.

— Мои плавки совсем не были старыми! И уж тем более не походили на лохмотья! — возмутилась ведьма. — Хотя на счет «прекрасной» я согласна. Невестой… Ты сказал невестой? — заинтересовалась она, прокрутив в голове всё сказанное. — И кто этот Хамамелис? — пока лучше не проявлять своих знаний, решила ведьма.

— Извини, я не представился. — он сделал вид, что привстал. — Хамамелис — это я.

— Ты?! — Валя более критично осмотрела своего «жениха». — А ты для меня не староват?

— Не было времени подготовиться к встречи с тобой. — он щелкнул пальцами и где—то у двери мелодично прозвенел колокольчик, после чего в дверь ужом проскользнул слуга. — Передай Церогу, чтобы он к вечеру приготовил мне девственницу. — распорядился верховный колдун и, по взмаху его ладони, слуга удалился.

— Девственницу? — нахмурилась ведьма. — Это еще зачем?

— Небольшой ритуал, чтобы к свадьбе быть на десяток лет моложе. — улыбнулся Хамамелис.

— Э… Я вообще—то имела в виду крема там какие—нибудь омолаживающие, спа—процедуры, массаж… Я категорически против всяких там жертвенных девственниц. Ты же не будешь омрачать наше предсвадебное время? — она подалась немного вперед, «нечаянно» обронив один конец покрывала. То быстро заструилось по телу вниз, привлекая к обнаженной груди взгляд Хамамелиса. Достигнув того, что хотела — переключения внимания колдуна на другую тему, ведьма ахнула и снова водворила шелк на место. — Кстати, а когда наша свадьба?

— Через неделю.

— Так долго? — сделала вид, что расстроена Виль, на самом деле чуть ли не подпрыгнув от огорчения — даже месяца у нее нет!

— Нужно дождаться полнолуния. — пояснил Хамамелис.

— Полнолуния? Это еще зачем?

— Чтобы наш союз был нерушим.

— А—а—а… Только свадебное платье я чур выбираю сама! — она легко спрыгнула с кровати и, продолжая придерживать покрывало, прошелестела к большому зеркалу. Там Виль одной рукой крепко обхватила ткань позади спины, обрисовав тонким шелком свою фигуру до каждой выпуклости, а другой приподняла волосы вверх, обнажив свою красивую шею. — Что—нибудь примерно такое. — она повернулась к колдуну. — Нравится? — глаза ее «жениха» разве что не сияли.

— Очень.

— Хорошо. Только у меня перед свадьбой три требования.

— Требования? — тут же нахмурился колдун, тем неменее продолжая пялиться на ее полуобнаженку.

— Естественно. У меня есть определенные условия. Первое. Я девушка молодая, с естественными потребностями, поэтому мне нужен прежде всего муж, а не политический деятель, пропадающий вечно неизвестно где. А ты я вижу, человек не последний в государстве. Ты уж разберись со своим графиком, чтобы там было много времени для меня.

— Безусловно!

— Второе — ты подаришь мне к свадьбе небольшое поместье. Это так сказать страховка на случай развода. Вы — мужики непостоянны. — колдун кивнул. — И третье. Никакого омоложения! Я присмотрелась, ты еще даже ничего…

— Ты не хочешь молодого мужа? — усмехаясь, вздернул брови Хамамелис.

— Для непонятливых, повторяю еще раз — никаких девственниц и смазливых девиц! А—то выберешь среди них себе другую жену…

— Ах, вот что тебя волнует! — обрадовался своей догадливости верховный колдун.

— Конечно. Знаю я вас — мужиков! Стоит только появиться в вашем поле зрения девице пособлазнительнее, да помоложе, как вы тут же забываете о своей законной супруге. Нет уж, никаких больше девственниц! Более того, я настаиваю, чтобы ты произнес по этому поводу какую—нибудь там клятву. Что—то вроде — «Даю слово колдуна» или «Да потерять мне свою силу». Я полагаю ты и без этих девиц жертвенных не облажаешься в нашу первую брачную ночь… Ведь так? — она медленно продефилировала мимо него, снова села на кровать, закинула ногу на ногу, позволив шелку оголить ногу до половины бедра и повела плечами. — Не хотелось бы, чтобы мой первый сексуальный опыт был неудачным.