Слеза мироздания

Он подошёл и, взяв меня за плечи, дёрнул вверх, заставляя подняться. С неба упали первые тяжёлые капли дождя. Вздрогнув, я повернула голову к сероглазому и услышала звон. Браслет, сдерживающий дар разлетелся на осколки. Демона смело волной света, после чего прилетели молнии. Сероглазый с трудом поднялся на ноги, а в следующую секунду я поняла, что больше не могу дышать. Задыхаясь, упала на асфальт и повернула голову в сторону Габриэля. Прежде чем сознание отключилось, я увидела, как вспыхивает тело любимого и на грани сна и яви услышала грустный голос Лирона:

– Не убежать от злой судьбы, свобода призрачна надеждой. Тень не услышит крик мольбы, дочь палача не будет прежней.

Глава 17

Последующие два месяца слились для меня в сплошной мутный поток. Я отказывалась есть, пить, видеть Элис. Вначале меня вообще подключили к капельницам и держали на успокоительном. Но вскоре поняли, что это даёт побочный эффект на дочь. Она стала заторможенная и в моменты, когда мне вкалывали очередную дозу снотворного, могла уснуть на ходу.

Капельницы убрали, и вход пошла магия. Только ничего не помогало. Я была мертва внутри, мне было плевать, что происходит вокруг. Потому что я умерла там, рядом с Габриэлем. Каждый день приходил кто-то из теней. Меня умывали, одевали, кормили с ложечки, как большую куклу. И так бессмысленно пролетали дни, пока однажды ко мне в комнату не поскреблись.

В двери показалась белокурая девочка лет пяти. Она подошла ко мне сидящей в кресле около окна и взяла за руку. В тот день я впервые отреагировала на прикосновения. Опустив голову, посмотрела на Элис, которая вдруг улыбнулась и прошептала:

– А я знаю кто ты.

Сердце пропустило удар, на меня смотрела маленькая копия Габриэля. Синие глаза сверкали на миловидном личике, пока малышка ждала моей реакции. Я усадила её на колени и прошептала, потому что отвыкла разговаривать:

– И кто?

– Ты моя мама! – смешно округлив глаза, сказала она. – Но мне говорят, что ты родственница тёти Марго, которая болеет. А ещё сказали, что моя мама умерла. Представляешь глупые какие!

По моим щекам скатились слёзы. Обняв девочку, я всхлипнула и поцеловала её в макушку. Она прижалась ко мне и тихонько вздохнула. В этот момент дверь распахнулась, ударившись о стену. На пороге стоял сероглазый. Он был очень злой и готов был растерзать всех и каждого. Но сделав шаг в нашу сторону, демон вдруг замер и в его взгляде появился страх. Повернув к нему голову, Элис прищурилась и процедила:

– Ты говорил, что она умерла. Ты мне лгал!

Демона невидимой силой отшвырнуло к стене. Я с отстранённым интересом наблюдала за происходящим. Спрыгнув с моих коленей на пол, Элис подошла к сероглазому и прошипела:

– Как ты посмел мне лгать!

– Элис, у твоей мамы проблемы со здоровьем, и она может навредить тебе, – просипел демон.

Внезапно я ощутила страх и удивление оттого, что вновь начала чувствовать. У меня округлились глаза и зашевелились волосы на голове от ужаса. Сейчас с ним говорила тень. Очень злая тень, которая не терпела, когда ей врут или делают что-либо наперекор. Вспомнила, как мне сказали, что Элис может сорваться от сильных эмоций. Это произошло перед тем, как на меня надели сразу четыре браслета. Побоялись, что я вновь попытаюсь их разрушить и применить дар. А также они опасались, что из-за моего состояния, дочь может не сдержать силу.

Видимо поэтому вспышка гнева дочери меня так испугала. Я поняла, что её срыв грозит полным уничтожением дома, района и даже города. Но ещё я вдруг осознала, что не хочу видеть, как моя дочь становится убийцей. Лучше уж действительно покончить с собой, чтобы она не уничтожила всё вокруг. Сглотнув вязкую слюну, я прохрипела:

– Элис, веди себя прилично. Не стоит швырять всех об стену, когда у тебя плохое настроение.

Глаза демона на полу стали совсем перепуганными. Я поняла, что в таком тоне с ней никто и никогда не разговаривал, все боялись. Тем сильнее было наше с сероглазым удивление, когда девочка неестественно резким движением повернула голову в мою сторону. Она глянула на меня чёрными глазами и в моей душе всё перевернулось. Как я могла даже мысль допустить, чтобы навредить ей?! Ведь это моя дочь! А Элис вдруг надула губы, подошла ко мне и захныкала:

– Ну ма-а-ам! Они же врали мне и тебя здесь заперли.

– Думаешь, это повод крушить всё в моей комнате? – усмехнулась я.

Сейчас она очень напомнила меня в детстве, когда я пробиралась в подвал и что-нибудь там разрушала. Страха больше не было, и я поднялась с кресла. Пошатываясь, подошла к дочке и опустилась рядом на колени. Прижала её к себе и тихо произнесла:

– Ты так похожа на папу.

– А он тоже где-то здесь?

Она принялась озираться по сторонам, будто надеялась увидеть и его. На лице появилась улыбка, глаза вновь стали синими, как весеннее небо. Но, не увидев никого, Элис тихо вздохнула. Я погладила её по голове, успокаивая.

– Нет, родная, папы здесь нет. Он погиб, – при этом я не сводила взгляда с сероглазого.