Слеза Принцессы фей (СИ)

Изо всех сил цепляясь за простыни и подавляя болезненные крики от этих резких движений, я терпела этот неистовый напор. Его чресла с гулкими шлепками ударялись о мои ягодицы, отчего к ним вся кровь приливала. Бурная и продолжительная разрядка Гайдела, потом он, наконец, позволил мне встать с постели и начать новый день.

Сам он казался абсолютно довольным и счастливым. Даже мрачная маска, которую больше напоминало его лицо, словно дала трещину. Если бы не чудовищный шрам, лерт сейчас мог бы казаться даже привлекательным. Этот огонь, сияющий в его глазах. Выражение абсолютного и полного счастья.

Неужели это я так на него действую?

После завтрака, перед тем, как уехать со своими друзьями по очередным мужским делам, он на глазах у всех притянул меня к себе. Долго и жадно целовал, не в силах оторваться от моих губ. Когда отпустил, я увидела шокированные лица благородных господ.

Все же знать не должна так явно демонстрировать свою страсть. Одно дело миловаться со служанками в темных углах, но другое – делать это на глазах высшего общества. А я не знала, куда глаза девать от стыда и вздохнула с облегчением, когда мужчины нас покинули.

И все же сегодня был повод и для радости. Удалось отложить посиделки с Агриной и ее свитой. Ведь Гайдел договорился о визите лекаря ко мне.

Я долго и обстоятельно объясняла старичку, что у меня проблемы со сном и из-за этого чувствую себя просто ужасно. Он сделал то, чего я, собственно, и добивалась. Выписал мне снотворные капли.

Сжимая в руках заветный флакончик, я торжествующе улыбалась.

Что ж, Гайдел, мне осталось потерпеть совсем немного. Скоро я избавлюсь от тебя!

Глава 10

Неделя, в течение которой в замке готовились к отъезду, длилась бесконечно. И мне все труднее становилось находиться в обществе тех, кого высокопарно называли благородными женщинами. Злобные, завистливые, жестокие, они казались крысами, только и ожидающими возможности укусить. Среди них Агрина выделялась еще большей злобностью и коварством.

Я все еще поражалась, насколько может быть обманчива внешность.

Этот ангел во плоти не гнушался издеваться над теми, кого называла подругами. Била в самое больное место, унижала, вымещая на них свою злость из-за того, что мне не имела права высказать недовольство. Я видела, как много раз эти леди не могли сдержать слез после очередной выходки сестры лерта. Что касается отношения к слугам, то там она и вовсе не стеснялась зверствовать. Доходило даже до рукоприкладства. Служанки, приставленные к юной госпоже, неизменно вызывали глубокое сочувствие. Одну она даже приказала прилюдно высечь плетью за то, что случайно прожгла утюгом ее любимое платье. Понимаю, что проступок с точки зрения госпожи серьезный, но уж точно не заслуживал такого вот наказания.

Не менее жестоко относилась Агрина к животным. Свою бедную лошадку – подарок лерта на прошлый день рождения, нещадно избивала во время верховых прогулок. Несчастная животинка шарахалась от хозяйки, за что получала новые порции побоев. Собаки, приблудившиеся в замок, тоже неизменно избегали этой волчицы в человеческом обличье. Как-то она просто приказала их перестрелять, когда одна из собак вздумала залаять на нее.

В общем, если я считала раньше зверем Гайдела, то вынуждена была признать – он по сравнению с сестрой невинный ягненок.

И когда мы в сопровождении большого отряда охраны все-таки выехали из замка, я с трудом удерживала ликование.

Наконец-то! Уже скоро я получу шанс освободиться от ненавистного общества и братца, и сестры.

В пути мне пришлось находиться в карете вместе с Агриной, нашими служанками и двумя ее камеристками. К счастью, никто не донимал меня разговорами. Как и почти всегда, на меня старались вообще не смотреть. И это вполне устраивало.

Я с тоской выглядывала в окно, любуясь проносящимися мимо пейзажами. Осень уже набрала силу, и деревья вокруг казались убранными в золото и багрянец. Даже в карете чувствовался холод, и я поплотнее куталась в роскошный плащ, отороченный чернобурой лисой – подарок Гайдела.

Сам он скакал во главе отряда, но иногда приближался к карете.

И я прекрасно знала, зачем. Для него уже стало непреодолимой потребностью просто видеть меня. Ловя его жаркие взгляды, я понимала, что ночью ожидает очередная порция унизительной страсти. Все еще не могла привыкнуть к тому, что стала игрушкой этого мужчины, которой он никак не может наиграться. Да и не желала привыкать.

На ночь мы остановились на постоялом дворе. Агрина не могла скрыть возмущения, когда ей пришлось ютиться в одной комнате с камеристками, а для нас лерт снял отдельную комнату. Но гневные возражения тут же проглотила, стоило натолкнуться на мрачный взгляд брата. При иных обстоятельствах я бы все же предпочла делить комнату с Агриной и ее приближенными. Но сейчас от души порадовалась, что Гайдел сам делает мой план осуществимым.

Едва мы вошли в комнату, как он запер дверь и набросился на меня. Я чуть не задохнулась от такого напора и, заметив это, он слегка ослабил хватку.