Слеза Рода

В принципе, на этом можно было бы с крыши и уйти, но тут вспомнилось мне о неслабой награде, которую уральские ведьмы назначили за смерть Голема. Ясно, что всех денег не заработаешь, но там-то речь шла кое о чем куда большем, от подобных вещей не отказываются. И потом — если награду не получу я, то на нее запросто могут наложить лапу отдельские, которые своего не упустят. Рубль за сто, что про смерть Голема они узнают уже завтра, и про то, что за нее обещано, тоже в курсе. А дальше все просто.

Вот только подтверждение… Просто дырки в голове мало, а акт судебно-медицинского исследования трупа для предъявления ведьмам мне вряд ли предоставят. Значит, надо придумать нечто неоспоримо подтверждающее мои права на награду.

А что?

Не скажу, что хранить в личном смартфоне фотку мертвеца, в глазу которого торчит его собственный нож, самое разумное решение, но ничего другого мне в голову просто не пришло. Ладно, в офисе скину ее на носитель, который кроме меня никто не вскроет, а память смартфона почищу специальной программой, есть у меня такая. И надо будет с дедом Геннадием связаться, пусть он свой процент отрабатывает.

Ну и лишний раз убедился в том, что Голем точно мертв, а то даже с учетом того, что он не дышал, все равно сомнения имелись. Я, как, думаю, и многие другие, привык считать, что он почти бессмертен.

А ведь, по сути, выходит, что мне довелось прибить легенду. Жалко, не похвалишься подобным подвигом ни перед кем, но для поднятия самооценки факт очень приятный.

— Вот хрен тебе, — это было первое, что я услышал, вернувшись на второй этаж. — Буду стоять и ждать, пока ты сам сдохнешь. Да, от моей пули, но сам.

Ясно. Баженов на Аркаше зло срывает, не понравилось ему, когда в спину стреляют. Хотя, правды ради, Стрелецкий тут совсем ни при чем, это проделки Дани. К бабке не ходи — соблазнился наш пройдоха на посулы Голема и незадолго до нашей встречи сдал лежку Аркаши этому здоровяку. Тот, видно, территориально находился подальше нашего, вот и приехал позже, после услышал разговор Славы со Шлюндтом, пришел к тем выводам, что и я, тут же обезопасив свои инвестиции путем устранения конкурентов. Абсолютно логичный поступок.

Впрочем, я зря наговаривал на Славу, он тоже сложил два и два, потому первому перепало не Аркаше, а Разумовскому.

— Ты его завалил, что ли? — я мотнул подбородком в сторону Дани, свернувшегося в клубочек и недвижно лежащего на полу.

— А? — резко повернулся ко мне Баженов, тут же охнул и приложил ладонь к спине. — Больно, елки-палки! Две пули, да почти в упор. Как он броник не пробил — не понимаю. Ладно, это все фигня. Догнал?

— Догнал, — подтвердил я.

— И что, забрал?

— Забрал.

— Поздравляю, — промычал Стрелецкий с трудом. — Добился своего. Хотя, может, так и правильно?

Мой бывший спутник умирал, проклятие Мискува несомненно вытягивало из него последние искры жизни. Плюс к ножевой ране ноги, оставленной Големом, добавилось пулевое ранение, о чем говорило кровавое пятно в районе живота, который зажимали руки Стрелецкого. Явно Слава постарался.

— Макс, добей меня, — вдруг попросил Аркаша. — Знаю, ты ничего мне не должен. Ничего хорошего. Но — добей, а? Нет сил терпеть. Да и вы отсюда быстрее уйдете.

— Молчи и мучайся, — велел ему Баженов зло. — А что до этого… Жив он. Хотя и стоило бы кончить, паскуду. Ты же понял, что нас по его милости накрыли?

— Конечно, — кивнул я. — Не дурак.

— Ох, — простонал Разумовский, распрямляясь. — Как же больно!

— То ли еще будет, — пообещал ему Слава. — Это только цветочки!

— Я не виноват, — проныл торговец, приваливаясь спиной к стене и вытирая окровавленный рот. — И потом — вы не спрашивали, кто еще про это место знает. Задали бы вопрос — получили ответ.

— Вот наглец! — то ли возмутился, то ли восхитился простотой Дани Баженов. — А⁈

— Макс, ты мне денег должен, — заявил Разумовский, глядя на меня. — За ваше спасение.

— Чего? — совсем уж взбеленился мой напарник. — Каких денег?

— Российских, — пояснил я. — По факту он прав. Обещал заплатить за прикрытие, он Голему сказал, что я мертв. Кабы не Даня, все закончилось бы куда печальнее.

— Нет слов, одни эмоции, — снова потер спину Слава. — Ладно, делай как знаешь.

— Максим! — снова подал голос Аркаша. — Пожалуйста! Ты же нормальный, ты не как этот… Мне очень страшно. В моей голове голоса, понимаешь? Они меня зовут к себе, туда, где вечная темнота и холод. Я не хочу! Не хо-чу!

Он не врал. Может, впервые за все время нашего общения не врал. В его глазах-щелках билось невероятное отчаяние и такой же страх. Да, Стрелецкий был мой враг, он хотел убить и меня, и моих друзей, чуть не преуспел на этом пути, но, может, это как раз тот случай, когда за зло стоит все же воздать благом? Даже если это благо смерть?

Выстрелить я не успел, мгновением раньше это сделал Баженов. На долю секунды опередил.