Слеза

Все вокруг подвох. Эврика подумывала открыть учебник по математическому анализу и остаток времени перечитывать теорему. Может быть она должна быть здесь, но не обязана разговаривать. Однако содержание этого разговора попадет к Роде, чья гордость приведет каким-то бессмыслицам вроде конфискации автомобиля, запрета выходить из дома или другим темным угрозам, которые звучали даже очень серьезно в стенах ее дома, где у нее не было ни одного союзника. Точнее никого, у кого бы была власть.

— Хорошо. — Она облизывала леденец. — Я получила наследство от моей мамы. — Это точно было отличной темой для сеанса. В ней было все: глубокий символический смысл, семейная история, и новость для разговора, которой психологи не могли противостоять.

— Я полагаю, твой отец будет распоряжаться средствами пока ты не станешь совершеннолетней?

— Ничего подобного. — Эврика вздохнула, но не от удивления, а от скуки. — Я сомневаюсь, что мое наследство что-либо стоит. В жизни моей мамы не было ничего, что бы представляло денежную стоимость. Только вещи, которые она любила. — Она потянула за цепочку на шее, чтобы вытащить медальон с лазуритом из-под белой блузки.

— Как красиво. — Лэндри наклонилась, неубедительно симулируя уважение к выветрившемуся куску. — Там внутри фотография?

Да, картинка миллиона оплаченных часов, подумала Эврика, представляя песочные часы, наполненные крошечными Лэндри вместо песка.

— Он не открывается, — пробормотала Эврика. — Но она долгое время носила его. Есть еще парочка других археологических предметов, которые ей показались интересными. Этот камень называется громовым.

Лэндри непонимающе кивнула.

— Должно быть ты чувствуешь себя любимой, зная, что твоя мама оставила тебе все эти вещи.

— Возможно. Но это также сбивает с толку. Она оставила мне старую книгу, написанную на древнем языке. Но по крайней мере я нашла человека, кто может ее перевести.

Эврика прочитала отправленный мадам Блаватской имейл несколько раз. История была интересной — Кэт тоже так считала — но Эврике она также показалась печальной. Такое ощущение, что она была слишком далека от реальности. Она не понимала, как эта история относится к Диане.

Лэндри нахмурилась, качая головой.

— Что? — Эврика услышала, как ее голос повысился. Это означало, она защищается. Она совершила ошибку, начав этот разговор. Изначально она хотела, чтобы он был более на безопасную и нейтральную тему.

— Эврика, ты никогда не узнаешь, что этим хотела тебе сказать мама. Эта реальность смерти.

Здесь нет смерти… Эврика услышала, как голос мадам Блаватской заглушает голос психолога. Только прихожане и рассредоточенность.

— Это желание переводить какую-то старую книгу кажется бесполезным, — сказала Лэндри. — Возлагать надежды на новое воссоединение с твоей мамой может быть сейчас очень болезненно.

Страдание — школьный учитель мудрости.

Эврика уже была на дороге. Она собиралась связать эту книгу с Дианой, только она не знала пока как. Она схватила горсть отвратительных леденцов, нуждаясь занять чем-нибудь руки. Ее психолог говорила как Брукс, который до сих пор не извинился. Они напряженно избегали друг друга в течение двух дней.

— Оставь мертвых в покое, — проговорила Лэндри. — Сконцентрируйся на твоем живом мире.

Эврика посмотрела в окно, на небо, чей цвет был обычным для дней после урагана: непримиримый синий.

— Спасибо за этот куриный суп для души.

Она слышала, как Брукс жужжит что-то в ее ухо про то, как Эврика считала всех своих психологов глупыми. Именно этот точно был таким! Она даже подумывала извиниться перед ним, просто чтобы снять напряжение. Но каждый раз, когда она видела его, он был окружен стеной парней, футболистами, которых она никогда раньше не видела рядом с ним до этой недели, парни, чья драгоценная грубая и наглая самоуверенность была объектом некоторых насмешек Брукса. Он встречался с ней взглядом, затем делал неприличный жест, который заставлял лопаться от смеха круг парней.

Он тоже заставлял Эврику лопаться от смеха, только совсем по другой причине.

— Перед тем как ввязываться в дорогостоящий перевод книги, — проговорила Лэндри, — хотя бы подумай о плюсах и минусах.

В ее голове не было никакого сомнения. Она продолжит перевод «Книги любви». Если даже окажется, что это простая история любви, может быть она поможет ей лучше понять Диану. Однажды Эврика спросила ее, что она чувствовала, когда встретила отца, и как поняла, что хочет быть именно с ним.

— Я чувствовала, словно меня спасли, — сказала ей Диана. Это напомнило Эврике о том, что сказал принц Селене: «Ты все еще можешь спасти меня».

— Ты слышала, как представлял себе тень Карл Юнг? — попыталась спросить Лэндри.

Эврика покачала головой.

— Но что-то мне говорит, я скоро услышу.