Слезы дракона

Не сговариваясь, Гарри и Конни одновременно повернули головы назад и со страхом посмотрели на подозрительно окаменевшую и онемевшую улицу. Там, в спальне Ордегарда, Тик-так совершенно неслышно возник у них за спинами, и они болью заплатили за свою беспечность. Здесь его пока нигде не было видно, но Гарри чувствовал, что он обязательно должен объявиться.

Снова повернувшись лицом к бару, Конни постучала в окно костяшками согнутых пальцев. Звук получился какой-то металлический и отличался от обычного в таких случаях звука так же, как от обычного отличался звук их голосов.

Зрители в баре даже не шелохнулись.

Гарри подумал, что тюрьма, в которой они оказались, была надежнее любого, самого глубоко спрятанного под землей карцера для заключенного-одиночки в самой страшной из стран, где царит полицейский произвол. В один совершенно бессмысленный миг их жизни был положен конец так же внезапно, как прерывается жизнь мухи, попавшей в каплю смолы. В их беспомощной застылости, о которой сами они даже и не подозревали, было что-то жуткое и печальное.

От мысли о бессилии этих людей что-либо изменить, о чем сами они, естественно, и не догадывались, у Гарри даже мороз пошел по коже. Чтобы хоть чуточку согреться, он энергично стал тереть себе затылок.

- Если они видят, что мы по-прежнему стоим на асфальте, - спросила Конни, - что будет, когда мы уйдем отсюда, а мир снова придет в движение?

- Думаю, им покажется, что мы просто-напросто испарились прямо у них на глазах.

- Господи!

- Да, им предстоит еще то нервное потрясение.

Она повернула к нему лицо. На нем отражались тревога и беспокойство. Озабоченными были и ее черные глаза, даже в ее изменившемся по тембру и звучанию голосе чувствовалась тревога.

- Гарри, этот ублюдок не какой-то там шарлатан, поднимающий в воздух ложки, предсказывающий судьбы или демонстрирующий ловкость рук в каком-нибудь притоне Лас-Веrаса.

- Согласен. Этот тип действительно обладает реальным могуществом.

- Могуществом?

- Ну да.

- Гарри, это больше, чем просто могущесrво. Слово это даже отдаленно не объясняет значение того, чем он обладает, понимаешь?

- Понимаю, - по возможности спокойно отозвался он. - Одним движением мысли он может остановить время, застопорить механизм вселенной, вставить в его колеса палки или… чего еще эта сука там может сделать. Тут пахнет не просто могуществом. Тут пахнет чем-то гораздо более серьезным… Богом, если угодно. Как же нам справиться с такой махиной?

- Можем и должны.

- Как? Каким образом?

- Мы обязаны найти способ, как это сделать, - стоял Гарри на своем.

- Да? А мне кажется, что этот парень может раздавить нас, как клопов, когда ему заблагорассудится, а сейчас просто тянет время, потому что любит, чтобы клопы помучались перед смертью.

- Неужели это та самая Конни Галливер, которую я знавал раньше? - резко, даже резче, чем хотелось бы, отозвался Гарри.

- Как знать, может быть, я и есть другая.

Она озабоченно поднесла большой палец ко рту и стала грызть ноготь. Он никогда раньше не замечал, чтобы она грызла ногти, и столь явное проявление нервозности поразило его не меньще, чем если бы она захныкала от ощущения своей полной беспомощности.

- На этот раз я, видимо, оседлала слишком крутую для себя волну, и она меня здорово шибанула, вот я и наложила в штаны от страха.

Гарри и мысли не мог допустить, что Конни Галливер может перед чем-нибудь спасовать или чего-нибудь испугаться, даже того странного и непонятного, что с ними сейчас происходит. Как могла она потерять самообладание, когда самообладание и она в его понимании были неотделимы друг от друга, когда вся она с ног до головы и была, собственно, самообладанием.

Она отвернулась от него, посмотрела на застывшую перед ней улицу и, сделав несколько шагов к кустам азалии, присела на корточки и одной рукой раздвинула их ветви, открыв взорам прятавшуюся там собаку.

- А листья на ощупь будто и не листья. Какие-то жесткие, словно сделаны из тонкого картона.

Он подошел к ней и, тоже присев на корточки, потрепал по холке оцепеневшую во время Паузы, как и люди в баре, собаку.

- А шерсть у нее твердая, как проволока.

- У меня такое чувство, будто она хотела нам что-то сказать.

- Мне теперь тоже так кажется.

- Она явно почувствовала, что что-то должно произойти, потому и спряталась.

Гарри вспомнил, что пришло ему в голову, когда мыл руки в туалете "Грин Хаус": единственным показателем того, что он не был пленником волшебной сназки, являлось отсутствие гoворящего зверя.