Слезы луны

— С тобой или без тебя я все равно не дал бы ей то, что она ждала от меня. Мне жаль, если я ее обидел, и еще больнее оттого, что она отыгралась на тебе. Я много думал. Вряд ли этого можно было избежать.

— Я могла бы подождать, пока ее чувства к тебе остынут, а они точно остынут.

— Значит, меня легко забыть?

Бренна искоса взглянула на него и снова отвелавзгляд.

— Может, тебе обидно, но так оно и есть. Ей всего двадцать, и ее легко ослепить внешней красотой.

— Но не тебя.

— Я вижу тебя таким, какой ты есть. Я это затеяла, я бы и закончила. Я готова была покончить с тобой, но так нашу проблему не решить. Даже если я отступлюсь от тебя, Мэри Кейт не простит и не забудет. Если она хочет повзрослеть, пусть научится смотреть горькой правде в глаза.

— Значит, ты решила за нас всех.

Шон остановился, и Бренна повернулась к нему. Он стоял, освещенный лунным светом, его глаза излучали ярость.

— Кто-то же должен решать.

— И всегда ты? А может, ты мне надоела. Может, я предпочел бы вернуть свою размеренную жизнь, ане любоваться на двух дерущихся женщин, пустивших в ход зубы и когти.

У Бренны в глазах потемнело от обиды.

— Я не кусаюсь и не царапаюсь. Я не собиралась драться с Мэри Кейт или с кем угодно из-за тебя. Просто так получилось. Говоришь, я тебе надоела? Только сегодня утром я слышала другую песню.

— У меня богатый репертуар. И раз ты обо мне столь низкого мнения, полагаю, нам ничего не стоит разбежаться. Если любому из нас захочется секса, он легко найдет его в другом месте.

— Это не просто секс.

Ага, удовлетворенно подумал Шон, наконец-то.

— Неужели? — Он придвинулся к ней, заставив отступить к воде. — Разве не ты говорила, что тебе от меня нужен только секс?

— Говорила. — Бренна уже не понимала выражения его глаз. Они стали черными, как ночь, и такими же непроницаемыми. — Но мы же не чужие люди. Не смей принижать то, что было между нами.

— Но ты считаешь себя вправе диктовать, как мне жить и что делать? — Он подхватил ее, иначе онаупала бы в воду. — Зачем тебе мужчина, которым легко управлять?

— Шон! — Ее ноги болтались в воздухе, а сердце бешено билось о ребра. — Отпусти меня.

— Ты этого не хочешь. Даже сейчас, думая, что в любой момент можешь подозвать меня или прогнать, ты дрожишь в моих руках.

— И не горжусь этим.

Шон рывком приподнял ее.

— К черту гордость!

И он безжалостно впился в ее губы. Она могла бысопротивляться, могла бы пустить в ход кулаки, но не сделала ничего подобного. Она сдалась, потому что Шон так редко чего-то требовал. Она сдалась, потому что сама хотела этого. И, как вздох, с ее губ сорвалось его имя.

— Я мог бы взять тебя здесь и сейчас. — Он резкопоставил ее на песок. — Подумай, с чего бы это. Я подумал.

А она не могла думать, внутри все бурлило, кровь пульсировала в висках, как море у ног.

— Я… я пойду домой.

— Иди, я тебя не держу. — Он сунул руки в карманы, чтобы не сделать именно этого — удержать ее. — И запомни, Бренна, я к тебе не приду. Когда разберешься в себе, ты знаешь, где меня найти.

Бренна ушла с высоко поднятой головой — что бы Шон ни говорил, она свою гордость к черту не пошлет — и бросилась бежать, только когда добралась до улицы.

— Вот как ты очаровываешь дам? — Кэррик, стоявший в мелкой воде, поднес к губам серебряную флейту. — Как странно вы, смертные, себя ведете.

— Я знаю, что делаю.

— Думаешь, что знаешь, недоумок. Если любишь женщину, почему так легко отпускаешь ее?

— Потому что люблю. — Ярость, которую он еле сдерживал, вырвалась наружу и обрушилась на Кэррика. — По-моему, вы когда-то сами не преуспели со своей женщиной.

Глаза Кэррика вспыхнули синим пламенем, ярким, как молния, прорезавшая усыпанное звездами небо.

— Ты бросаешь мне вызов, Галлахер-младший? — Кэррик выступил из прибоя, хотя его одежда и сапоги оставались сухими. — Неужели твоя милая матушка не предостерегала тебя от ссор с эльфами?

— Я не боюсь вас, Кэррик. Я вам нужен. Сами виноваты, что со всем своим могуществом нуждаетесь в простом смертном. Так что можете метать ваши молнии сколько угодно. Они меня не впечатляют.

Кэррик явно поостыл.

— Ха! Твоя женщина думает, что видит тебя насквозь, но ее ждут сюрпризы. Не спеши раскрываться ей, не то отпугнешь.

— Идите к дьяволу.

— Он меня не примет, — широко улыбнувшись, произнес Кэррик и растворился в воздухе, наполненном звуками флейты.

17

Бренна успела к ранней мессе. В маленькой церкви было светло и прохладно, пахло свечным воском и святой водой. Почему-то Бренне всегда казалось, что у святой воды есть слабый металлический запах.

Когда Бренна была совсем маленькой, Молли сказала ей, что в святой воде таится благословение. Бренна запомнила эти слова и всегда окунала пальцы в церковную купель или в воду источника Святого Деклана.

Где-то в глубине церкви хныкал ребенок. Слышался его тихий плач и успокаивающий шепот матери. Бренне это не мешало. В церкви нередко то капризничал младенец, то хныкали дети постарше, то скрипела на истертых деревянных скамьях накрахмаленная одежда прихожан.