Слёзы мира и еврейская духовность (философская месса)

Антисемитизм стал традицией украинской истории и в анналах последней нет ни одного национально-освободительного выступления украинского народа (хмельниччины, гайдамаччины (колиивщины), гражданской войны 1918-20г. г. , петлюровщины, махновщины, бандеровщины), где в числе первых и обязательных жертв не были бы евреи, — и это при том, что еврейство на Украине никогда не стояло на пути украинского национального порыва. Общепризнанным символом, эмблемой и идеалом украинского национального движения поставлен образ «запорожского казака» — вольнолюбивого и независимого существа, обладающего единственной профессией войны и разбоя; по свидетельству великого бытоописателя Запорожской Сечи Н. В. Гоголя, запорожское казачество состояло из совокупности лиц, «которые имели благородное убеждение мыслить, что все равно, где бы ни воевать, только бы воевать, потому что неприлично благородному человеку быть без битвы», а великий историк М. С. Грушевский подтверждает, что для «… значительной массы казачества война была его настоящею стихиею, главным источником пропитания». Эта ратоборческая идеология стала действующей пружиной украинской национальной вольницы и духом украинского национального самоощущения. Канадский историк Орест Субтельный обратил внимание на любопытную особенность последнего: отсутствие коренного доморощенного дворянства, родовитые украинские фамилии (Вишневецкие, Острожские, Чарторыйские, Скоропадские) пригодные для этой роли, были растворены под влиянием польского воздействия в процессе полонизации в ХIV-ХVП веках. С этим обстоятельством самостоятельно можно увязать и другую особенность украинской истории — слабое участие философской мысли в украинском духотворчестве (воздействие на ход украинского исторического движения таких духовных личностей, как Петр Могила или Григорий Сковорода, было несущественным и маломощным, хотя их персональное значение, а также роль Киево-Могилянской коллегии, неизменно подчеркивается, но вне конкретных реалий). Лишение за счет полонизации украинской аристократической верхушки, то бишь духовной элиты народа, побудило историка к важным заключениям и О. Субтельный пишет: «В начале Нового времени европейское общество имело четкую иерархическую структуру. Для этой эпохи народ без элиты — то же, что обезглавленное тело. Вместе со своим собственным дворянством украинцы утратили и возможность когда-либо в ту эпоху обрести нормальное политическое руководство, т. е. слой потомственной элиты, способный выдвигать четкие общенациональные задачи в политике, культуре и образовании, мудро и бережно опекать церковь, одухотворять народную жизнь светом разума, преемственности и культурной органики… Постепенно казаки выдвигаются в авангард украинского общества и оказываются глубоко вовлеченными в решение его главных проблем. Вот так и вышло, что взамен естественного лидера — дворянства, потерянного в результате полонизации, Украина получила руководящую и направляющую силу в лице казачества… Соответственно казак становится ключевой фигурой не только украинской истории, но и национального сознания — примерно так, как ковбой у американцев или викинг у скандинавов» (1994, с. с. 124, 136-137, 158).