Слезы Зоны (СИ)

— Двести! Всего двести долларов, кажд-дый раз, как груз-зовик прох-ходил! Всего лишь двести!!!

— Две разукрашенные бумажки… Как же дешёво ты продал…

— Что п-продал?

— СОВЕСТЬ И ЧЕСТЬ!

— Н-не продавал! Клянусь вам, господин Немо, я честный человек!

— А дядю ты хоть раз пытался отговорить? — Немо уже не был никаким. Он сыпал злобой и яростью, едва сдерживаясь, чтобы не врезать ещё раз.

— Если б попытался, он же меня со свету сжил бы! Вы же понимаете…

— Понимаю. А попытался бы отговорить, может остался бы живым. Эру, выдвигайтесь. Аккуратнее в темноте. Я с остальными вас догоню.

Пожав плечами, ткнув Москита кулаком в бок, заранее отбивая желание ныть, Эрудит закинул рюкзак на плечи, взял оружие наизготовку и ушёл во тьму, медленно продвигаясь вперед и показывая путь остальным. Когда они ушли метров на тридцать, Калю показалось, что он услышал едва различимый вскрик и бульканье, будто бегемот, лёжа в болоте, решил попускать пузыри. А минуты через три Немо с Котом и Перуном догнал их, привычно вставая во главе колонны.

А на заставе ещё долго суетились, сваливая вину друг на друга. Через несколько часов, когда рация всё же была починена, они вызвали целую роту десантников и взвод спецназа. И лишь при поддержке БМД и остального подкрепления, появившегося поздно утром, выдвинулись на поиски похищенного лейтенанта. В полукилометре от заставы они нашли его обглоданное за ночь тело. Нескольких военных стошнило. Ещё трое опорожнило свои желудки, подойдя посмотреть на „странные круглые штуковины“ в кустах. На вбитых в землю кольях, покоились головы дяди и племянника с выклеванными глазами.

Забрав тело и головы, отряд с максимальной скоростью, по пути завалив полдесятка зомби и трёх кабанов, рассказывали друг другу старые байки о самом страшном животном Зоны — сталкере. И лишь Ратников шёл в стороне от всех, молча, разглядывая странную записку: „Оставайся таким всегда!“

VI

— Эру, говоришь, что знаешь, где обитает этот Малёк? — подозвав к себе сталкера, спросил Немо, указывающий путь в полной темноте, едва рассеиваемой лунным светом, с трудом пробивающимся сквозь жидкую листву…

— А то. Говорю ж, недалеко от Бара.

— Проводишь? Потом рассчитаемся.

— С чего вдруг потом??? — как всегда вклинился Москит, идущий за ними. — Мы договорились на пять артефактов, вот и гони нам их! И нечего завтраками нас кормить!

Немо спокойно проигнорировал брюзгу, отчего тот взбесился ещё больше.

— У тебя что, с ушами плохо??? — взревел он, срывая с плеча автомат и, направив в спину сталкера, щёлкнул предохранителем.

— С ушами хорошо, — внезапно остановившись, ответил Немо. Никто не успел заметить из-за ночной темноты, как он сумел резко развернуться, ударом ладони отвести от себя ствол и нырнуть за спину Москита. Заметили лишь когда странный, коричневатый клинок оказался у самого уха придиры. — Без ушей — плохо.

— Т-ты че-го??? — с трудом выдавил ворчун, от неожиданности выронив Абакан.

— Просто достал меня твой трёп. Я сказал — я сделаю. Хотя, конечно, с оплатой я переборщил. За вашу работу и одного артефакта многовато было бы. Все равно ни черта вы не сделали, ничем не помогли.

— Да лад-но, погорячился я! Бывает…

— Постарайся чтобы больше не было, — как-то серо посоветовал Немо. — Перун, опусти ружьё. Кот, отойди от моей спины, — и легко бросил клинок в ножны. — Так, обходим вон ту воронку в семи шагах спереди (Эру теперь вынужденно шедший впереди, шарахнулся в сторону) и через минуту делаем привал. Деревьев здесь хватает, так что можно даже развести костёр. С утра дойдём до Малька, там и рассчитаемся.

Через минуту они вышли на небольшую поляну, окруженную со всех сторон кустами и деревьями. Устроившись на самой её середине, часть сталкеров осталась доставать продукты для позднего ужина, а Фашист и Каль (последний после долгого препирательства) отправились за дровами.

Совсем скоро на поляне весело затрещал костёр, спальные мешки растянулись вокруг него, сталкеры уселись на спальниках и с аппетитом глотали горячие консервы.

— Эхххх, а все-таки и в Зоне можно жить!!! — опустошив по банке овощного супа и рисовой каши с бараниной, Фашист откинулся на спину и уставился в чёрное небо, усыпанное множеством искорок.

— Ну так! После сытного обеда любая беда становится вроде как чуть меньше, — согласился Кот.

— Нельзя. Человек в Зоне может только выживать, — буркнул Игрок, рассеянно перетасовывая зачем-то вынутые из кармана карты. — Это ад.

— Не ад, — к удивлению остальных, впервые вне обходимости, заговорил Немо. — Это Чистилище…

— Как это? — не понял Перун.

— Зона срывает маски. Здесь становится ясно, кто какой есть на самом деле. Подлый здесь не покажется добрым, трус не прикинется героем. В Зоне всегда видно, кто светлый, кто тёмный.

— А кто и никакой??? — поинтересовался Эрудит.

— Каждое разумное существо, рожденное вне Зоны может быть либо злым, либо добрым. Никаких не бывает…

— А ты?