Слияние вод

- Спроси у Салмана, на которого вы все коситесь, - с ядовитой усмешкой ответил Рустам. - Если загорится в деревне электрический свет, - это будет заслуга Салмана, и только Салмана!

Гызетар, которая вошла следом за Першан, не согласилась:

- Электричество принадлежит государству, деньги - колхозу, а столбы ставим мы, комсомольцы. Так что не стоит расхваливать Салмана.

Рустама раздулись пышные усы.

- Никто и не расхваливает. Как бы то ни было, парень старается. Теперь вы его к Ярмамеду кандалами приковываете. И напрасно! Да, он доверился этому проходимцу, но ведь и я доверился: значит, виноваты оба.

- С Ярмамедом история не кончена, дядюшка, - сказал Наджаф, усаживаясь за стол и выбирая самый большой ломоть арбуза, - Вот завтра на партбюро об этом потолкуем.

Хозяин мрачно разглядывал его добродушное лицо, придумывая ответ, но вдруг дробно застучали в калитку и послышался зычный голос Калантара:

- Эй, киши, примешь непрошеного гостя?

Першан схватилась за голову:

- Не могу видеть этого кичливого коротышку. Пошли в сад!

Рустаму показалось, будто его кипятком ошпарили, когда увидел Калантара, И Сакина расстроилась: она никогда не ждала добра от Калантар-лелеша. Какая корысть привела его сюда?

Однако хозяева промолчали. Нельзя сказать гостю: "Уходи!" Скрепя сердце, через силу, но встречай приветливо...

Вслед за щеголеватым, торжественным Калантаром на веранде появились двое мужчин и две женщины. Одна из них, высокая и толстая, несла поднос, покрытый атласным покрывалом с бахромой.

Хозяин и хозяйка переглянулись: сваты...

Поднос был торжественно поставлен на середину стола, гости расселись вокруг, помолчали. Наконец рослая толстуха сказала:

- Аи, дядюшка! Девичье деревцо - ореховое деревцо: каждый прохожий поглядывает с завистью, а орехи достаются хозяину. Вам дочка дорога сокровище, но ведь предки наши говорили, что девушка в отчем доме гостья. Рано или поздно, а уведет ее муж к своему очагу. Родительский долг известен: только не ошибиться, выдать дочь за хорошего, достойного человека...

- Именно хорошего! - перебил сваху длинноносый, толстогубый мужчина. Самое важное - внутренняя суть человека... Да разве я, к примеру, мог бы прельстить красотой свою жену? Но она узнала и полюбила мой нрав и не раскаивается...

Сваха тотчас подхватила:

- Лицо мужа - не тарелка с медом, от него сладости в семейной жизни не прибавится. В мужчине главное - ум. Ну и, конечно, умение заработать на кусок хлеба.

В саду все было слышно, и Наджаф, толкнув локтем Першан, ехидно засмеялся:

- Сваты? Ну, поздравляю!

- Да кто же он? Почему утаила? - зашептала Гызетар.

На веранде продолжался деликатный, полный традиционных недомолвок и намеков разговор, но Калантару это скоро прискучило: хозяева не потчуют сладким чаем, ждут, когда будет названо имя жениха... И он решительно протянул руку Рустаму:

- Дядюшка, с твоего разрешения мы сейчас разопьем сладенького за Першан и сироту Салмана. Чем не пара? Залюбуешься!...

Сакина вскрикнула, приподнялась и бессильно рухнула на стул, Рустам побагровел.

- Поздравляю, поздравляю! - говорил в саду Наджаф. - Тайком все обделали? А как же наш поэт?

Гызетар негодовала:

- Ждала, ждала, томилась, а угодила за черепаху!... Очень красиво. Лань влюбилась в черепаху! Да он и сам здесь, вот у ворот вышагивает! Значит, вы уже договорились? Ну, если так, ноги моей у вас не будет.

Со странной улыбкой, перепугавшей подругу, Першан подтвердила:

- Да, мы уговорились! - И пошла на веранду.

Калантар настаивал, что надо дело поскорее кончать, но Рустам с необычной для него нерешительностью отнекивался, ссылался на жену, а Сакина только руками развела:

- А я кто такая? Лучше всего девушку спросить.

В это время и вошла Першан, поклонилась гостям, не дожидаясь приглашения, сорвала покрывало с подноса, бегло оглядела, но к сладостям не притронулась, а заинтересовалась кольцом и жемчужным ожерельем.

- Ах, прелесть какая! И дорогие, наверно? Я согласна!

Сваты радостно зашумели, Калантар с облегчением перевел дух, потребовал, как велит обычай, от растерянных хозяев сладкого чая, да поскорее.

- Подождите, подождите! - вдруг кокетливо вскрикнула Першан, - Ведь самого нужного человека не хватает! - И завопила во все горло: - Салман, Салман, иди сюда!

Рустам глазам своим не верил. От счастья, что ли, рехнулась? А дочка уже тащила на веранду недоверчиво улыбающегося парня, ласково приговаривая:

- Ах, как ты красив, мой суженый!... - И, схватив выдолбленную ножом корку арбуза, с размаху нахлобучила ее на голову Салману. - Вот тебе мой свадебный подарок! Венец, как у шаха! Будешь знать, как без согласия девушки засылать сватов!

По лицу, по шее Салмана струился арбузный сок, капли попали и за ворот белоснежной рубашки, он завертелся, словно от нестерпимого зуда, и это было так смешно, что Гызетар и Першан залились звонким смехом, а глядя на них, засмеялись и сваты и хозяева, даже Калантар, не теряя солидности, коротко хохотнул.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

1