Слик. Крутой и не герой.

– Когда ты собирался сказать, что твои спутники – агенты гребанной Священной Инквизиции?

Возмущению Атора нет предела. Мы с нимкак раз связали пленника и перенесли трупы в пустую кладовку. Потом мы пошли на мостик к Вальдо. Тот в этот момент как раз обрабатывал ссадины на ребрах, позволяя увидеть болтающийся на шее медальон.

Хоть следователь его сразу убрал, Атор успел заметить знак Инквизиции. Привязанный к столбу для сожжения еретик – такое ни с чем не перепутать. Ничего не говоря, вор покинул рубку. Ну а я, успокоив Вальдо жестом и указав координаты места назначения, отправился за другом.

– Разве я не говорил? Хм, дел много было. Знаешь, тебя спасти, хвост сбросить. И ты так говоришь, будто это что-то плохое?

– Слик, – буквально прорычал моё имя Атор, – я тебя две недели назад предупреждал, что после Ордана на твой хвост сели Псы Господни. И тут я вижу тебя на одном с ними корабле. Вот мне и интересно, какого чёрта тут творится?

– Если вкратце, то они не любят некоторых элгаров, а потому были рады меня нанять для выполнения одной деликатной работы. Но тебя что-то ещё напрягает?

– Да. Если ты не понял, тот парень легавый, а я преступник вне закона. Только не говори, что он знает, что я мастер Гильдии? О господи, я кричу о таком на этом корабле. Тут наверняка прослушка кругом.

– В кают-компании вполне вероятно. Явно они тогда меня с Вилеей не просто так там одних оставили.

– Мы в ней и сидим, Слик. Стоп. Какая Вилея? Это вроде эльфийское имя. Ты ведь валишь их направо и налево?

– Агнесс попросила взять с собой. И инквизиторам сказала её не трогать.

– Что? – Атор явно может быть ошарашен ещё больше. – Как настоятельница обычного храма могла что-то им приказать?

– А, так она изначально работала в Секретариате Первосвященника. Это, как понял, даже круче наличия мандата Инквизиции.

– Круче? – нервно хохотнул Атор. – Да это личные головорезы преподобной Катарины. И такой человек сидит на Даранге? Ведь ты и на неё работал, так? То есть ты, получается, всегда пахал на Церковь? Ну ты и любитель подхалтурить.

– Выходит так, – развожу руками, – но о статусе Агнес я узнал не так давно. И что в этом странного? Вроде она в отставке...

– Такие люди никогда не уходят в отставку, Слик. И если они и будет на пенсии, то не в приходе на Даранге, а в аббатстве на Гальдосе или любом другом центральном мире. Понимаешь, к чему я клоню?

Понимаю, конечно. После истории с другими мечеными я понимаю, что Агнесс скорее всего была резидентом Церкви у нас на фронтире. Хм, то есть святоши всегда знали, кто я такой? Что-то раньше меня эта мысль не посещала.

Это я и озвучил Атору. И добавил, что мы сейчас все в одной лодке. Одноглазый, "грифы", ренегаты Гильдии Воров – все они служат тем, кто прячется в тени. Про отступников из числа элгаров только ему не сказал. Пока. Вдруг его инфаркт от таких новостей хватит.

– Короче, не скажу что я сам рад с ними работать, но одно точно – Инквизиция единственная сила, которая может прижать всю эту кодлу. Сейчас у нас с ними общие враги. Разберёмся с местными говнюками, а там посмотрим. Думаю, что смогу насчёт тебя поговорить с Агнесс. Хотя бы поговорить.

Вот насчёт последнего я был не уверен. Ещё неизвестно, не спишут ли меня самого. Однако Атора это вроде успокоило. Вор даже улыбнулся и расслабился:

– При таком раскладе я готов рискнуть. Если она действительно человек Матери Катарины, то наши шансы уцелеть выше среднего. Господи, да она один из самых любимых народом иерархов Церкви. За всё последние десятилетия.

– Что за Катарина? Ты её уже второй раз упоминаешь?

Чего это Атор так на меня смотрит. Да и Вальдо, который неожиданно появился в дверях и услышал мои слова, как-то особо выразительно приподнял бровь.

– Слик, преподобная Матерь Катарина та, кто занимает пост Первосвященника – главы Святой Церкви Человечества и пастырь Спасителя в нашем мире, – сказал Вальдо.

Чего? Стоп, то есть самый главный шаман людишек...

– Вами что, баба руководит? – ошарашенно говорю я, переводя взгляд с одного человека на другого. Те переглянулись между собой, и дружно улыбнулись. Правда сразу скорчили от боли побитые лица. У Вальдо даже снова губа треснула.

– Не баба, Слик, а очень мудрая, терпеливая, стойкая и милосердная женщина. Или тебя удивляет, что у нас главой Церкви может быть женщина? – Вальдо сейчас выглядел так, будто с трудом сдерживал улыбку. Скорее он простобоялся, что от этого у него ещё больше растрескается разбитая губа. – У вас нет женщин-жрецов?

– Есть, но мало. Дар говорящего с Духами чаще силён у мужчин. И я же слышал, что вы своего Первосвященника называете папаней.

– Папой, а не папаней. До Катарины, которая занимает этот пост почти десять лет, Святую Церковь возглавлял Папа Фаро. Скажу честно, что за одни эти слова, будь ты человеком, тебя могли...

– Знаю, сжечь на костре, – перебиваю я Вальдо.