«Слёзы и Кровь» Эпизод II: Прах Зла и неуверенности (СИ)

— Вон, посмотри в какой позе он зажарился. — Довакин указал кивком подбородка на сидящего на коленях воина, с надетым на голову железным шлемом, крепко обнимающего свой железный двуручный меч.

— И я про тоже.

Подойдя к рычагу, приготовившись его задействовать, Дова обернулся на Серану и начал отсчёт:

— Раз, два, три! — как только Драконорождённый закончил отсчёт, то тут же активировал рычаг, что спровоцировало открытие решетки, и отпрыгнул от него, что есть мочи в сторону подруги. Никакой ловушки не оказалось. Тишина захватила всё пространство и только сквозняк легко насвистывал свою песню. От Дова послышалось кратко и недоверчиво — Ладно…

Путники прошли дальше, оказавшись на самом первом перекрёстке, откуда и начался их путь в глубины Форелхоста.

— Мы там же, откуда и пришли. Видимо, та решётка, которая оказалась заперта и вела влево, это именно эти ворота. Пошли обратно. — сделав вывод, предложила Серана.

Довакин кивнул головой и, развернувшись, они отправились к железным дверям, что вели в крипту.

Минуя двери, они оказались в очередном длинном и угловатом коридоре. В лёгкие сразу попал спёртый воздух, состоящий из запахов старья и гнили, ранее не встречавшихся в прошлых помещениях. Лёгкая дымка окутывала пол, словно пытаясь спрятать и так хорошо замаскированные нажимные плиты-ловушки. Длинные корни каких-то растений окутывали стены, пол и потолки, вырываясь из разломов этих самых стен и потолков.

— Сейчас пойдёт потеха. — саркастично произнёс Дова.

— Готова поспорить, что этот ключ охраняют драугры высокого ранга.

— Какие-нибудь драугры-призраки, не более, ибо, предполагаю, что всё силы находятся у жреца под боком, охраняя того. Слушай, Серана, ты случаем не читала книгу у Бернадетты Бантьен “Среди Драугров”?

— Хм-м, что-то приходит в голову, но не могу вспомнить что-то конкретное.

— Эта та естествоиспытательница, что жила с драуграми полгода.

— А-а, точно. Да, я читала её, но очень давно. Помню из её рассказа только то, что драугры каждый день и разными группами, посменно заменяя друг друга, выбираются из своих каменных склепов и ковыляют до саркофага драконьего жреца, затем садятся перед ним и передают ему свои жизненные силы, а после встают и принимаются за тщательную уборку, словно они продолжают последовать своему предводителю даже после собственной смерти.

— Да-да, и это объясняет, что в какой-либо древний курган, храм или крепость не зайди, везде будут зажженные свечи и тлеющие чаши с углём. Они, оказывается, просто спят для подзарядки своей энергии, а после встают и делают обычную работу по уборке или еще чему.

— А почему ты спрашиваешь?

— А вот пока мы тут слоняемся, я вспомнил эту книгу, которую читал еще два месяца назад, когда мы были проездом в Коллегии Винтерхолда. Я тогда купил эту книгу у Урага гро-Шуба.

— Теперь я поняла, что ты там читал с таким азартом. Библиотека в Коллегии просто великолепная. У меня и в замке было много хороших и различных книг, которые я все перечитала по несколько раз, но в Арканеуме собраны такие редкие экземпляры, что каждый книжный червь, как я, обязан посетить это место хотя бы раз…Слушай, а как ты поступил в Коллегию? Ведь ты мне не рассказывал. Хотя, как оказалось, ты мне вообще ничего не рассказывал о своих прошлых похождениях.

— Прости, просто…всё…сложно было. Я замкнулся в себе не без причины. — сказал он, вспомнив те переживания и эмоции, когда Серана отказала ему в его предложении быть вместе, от чего немного потускнел.

Серана поняла, что произошло и о чём он ведёт речь, и сразу выговорила, чтобы не дать ему раскиснуть, да и самой тоже:

— Это ты меня прости, что я была так груба с тобой. Мы начали обсуждать эту тему довольно рано, когда я не была готова. Мои мысли были о другом, ну…ты знаешь.

Спустя паузу, Довакин спросил её внезапным для неё вопросом:

— А сейчас ты готова?

Серана растерялась от столь неожиданного вопроса заставшую её врасплох:

— Ох…Довакин… — сделала она паузу, тщательно выбирая будущие слова, чтобы не дай Талос задеть его вновь и дать окончательно угаснуть к ней. Тот замер, в ожидании худшего. Вздохнув, она продолжила — …давай пока что…отложим этот вопрос, потому что я сама для себя не ответила на него. — её губы слегка затряслись, она начала сильно переживать и с чутким трепетом ожидала его реакции.

Внутри него появилось обвалившееся ощущение, что всё провалилось в бездну отчаяния и безнадёги. Сердце кольнуло острой и быстрой болью. Тягостно вздохнув, он выдавил из себя, безуспешно пытаясь скрыть своё терзающее негодование и расстройство:

— Хорошо.

Серана очень виновато опустила глаза вниз, ощутив на себе Вселенскую вину, пытаясь противостоять сметающему, жестокому и душераздирающему урагану мыслей в её голове. Вдруг она набросилась на Довакина, крепко заключив его в свои объятия, вплотную уткнула своё лицо к его теплой и пульсирующей тяжёлым ритмом шее и прошептала с резко нахлынувшими горькими слезами из-за ненависти к себе же за её такую столь чрезмерную неуверенность и эгоистичность, почти крича с характерным хрипом: