Слёзы Лимба: Книга вторая (СИ)

Когда женщина вновь стала засыпать, ее внимание привлек легкий удар в правый борт шлюпки. Татьяна встрепенулась и резко села, но пытаться проверить источник шума не осмелилась, просто не хотела верить, что он и вправду был. Но удар повторился и несколько раз. Женщина осторожно выглянула за борт и стала вглядываться в темноту водных глубин, чтобы разглядеть предмет, который задела шлюпка во время своего неспешного движения. Глаза поймали пальцы, человеческие и странно удлиненные, будто их растягивали, как пластилин. Рука еще немного постучала по поверхности шлюпки, затем камнем устремилась ко дну. Татьяна опешила и отодвинулась подальше от края. Но мертвая тишина царила не долго. Стук повторялся снова и снова. И девушка поняла, что на этот раз шлюпку били со всех сторон, каждый ее сантиметр.

В воде плавали руки, ноги, посиневшие головы с окоченевшими волосами. Шлюпка двигалась сквозь них, раздвигала своим острым носом, давила, как танк, не ведая пощады. Татьяна наблюдала за тем, как мертвецы переворачивались из-за движения воды, ныряли, снова выныривали, а затем падали на дно. Тел было не сосчитать, они растянулись до самого горизонта и блестели в свете луны. Татьяна не испытала ни ужаса, ни удивления. Она наблюдала за этой картиной пугающе спокойно, будто сама являлась этим мертвецом, барахтающимся в воде.

— Эй! — чей-то звонкий голос стал доноситься откуда-то издалека. — Есть кто живой?! Отзовитесь! Э-э-эй!!!

Татьяна впервые поняла, где находится, но спокойствие по-прежнему доминировало над ней, поэтому присутствие кого-то рядом лишь слегка удивило и заставило вздрогнуть. Женщина села в передней части шлюпки на колени и, прищурив глаза, стала вглядываться в прозрачную даль, дабы отыскать кричавшего. Но рядом были лишь убитые холодной водой люди, чьи тела стали напоминать твердый лед, который не распилить даже самой острой пилой. Среди мертвецов Татьяна встречала умиротворенно улыбающихся детей, женщин с младенцами на руках, совсем молоденьких юношей, в чьих глазах застыла уверенное спокойствие и доброжелательное приветствие смерти. «Их глаза открыты, все, до единого», — подумала Татьяна и впервые ощутила леденящий кровь ужас. Она поджала под себя ноги и старалась больше не смотреть за борт, чтобы не видеть эти многочисленные остекленевшие взгляды.

— Эй! — снова послышался чей-то крик. — Слышит меня кто-нибудь?! Эй!

Татьяна хотела крикнуть им в ответ, но губы даже не шевелились, будто она с рождения была немой. Она лишь громко вздохнула и с ужасом попятилась в сторону кормы, где можно было снова лечь на дно шлюпки и уйти в короткий сон в надежде, что после пробуждения этого моря и этих мертвецов вокруг нее не станет.

Но неожиданно ее внимание привлек темный силуэт. Довольно крупного размера. Неизвестный объект приближался к шлюпке довольно быстро, из-за чего лунный диск был полностью скрыт, и Татьяна на какое-то время была ослеплена мглой. Когда глаза привыкли к темноте, женщина узнала в этом силуэте судно, не особо крупное, но и маленьким его назвать было затруднительно. Хапперт разглядела две палубы, но из-за близости к объекту казалось, что корабль гораздо выше, чем есть на самом деле. Имелась довольно высокая мачта с одиноко раскачивающимся парусом и флагом и спящая дымовая труба, которая изредка перхала и выдавливала в морозный воздух чернильный дым. Окна не горели, значит, на борту нет никого, кто мог бы включить свет. Татьяна была уверена, что кричавший находился на этом судне. Но увидел ли он ее в шлюпке прямо около носа этого корабля? Или же этот человек тоже сидел в шлюпке и был вынужден по тем или иным причинам покинуть это плавучее средство передвижения? Но судно не имело крен, спокойно держалось на воде и благодаря течению двигалось вперед. Жизни корабля ничего не угрожало.

Татьяна, чтобы избежать неприятного столкновения, отыскала в шлюпке весло и стала поворачивать шлюпку чуть левее. Совершать подобные усилия онемевшими руками оказалось не так-то просто, но женщина старалась ни о чем не думать. Просто делала то, что считала нужным. «Я будто стала плохо прописанным персонажем какого-то бесталанного автора. Ни эмоций, ни отчаянных стонов. Что с тобой не так, Татьяна? Что с тобой произошло? Где ты, черт возьми, оказалась?»