Слёзы мира и еврейская духовность (философская месса)

Еврейский Исход или избавление от египетского плена, по Великовскому, обязано природной тектонической катастрофе, а египетские казни есть не что иное, как катаклизмы естественного землетрясения. Царица Савская привезла в Иерусалим царю Соломону баснословные дары, а покинула Иерусалим, оплодотворенная соломоновым семенем, и Менелик – сын царя Соломона и царицы Савской – составляет основу эфиопской версии. Великовский соединил эфиопскую версию с еврейской, содержащейся в Танахе, и в итоге царица Савская отождествилась с египетской царицей Хатшепсут – жемчужиной восемнадцатой династии, дочерью фараона Тутмоса I. Распад величественного еврейского государства, наставшее после смерти царя Соломона, имело внешнюю причину и разрушение империи Соломона было осуществлено египетским Фараоном Тутмосом III, наследником царицы Хатшепсут, который покорил Палестину и Сирию – родовые вотчины евреев. Как в египетских папирусах нет прямых сообщений об еврейском Исходе, так в библейских текстах отсутствует непосредственное указание на это второе египетское рабство, но аналогично тому, как Великовский обнаружил упоминания о еврейском Исходе в египетских источниках, так он прочел свидетельства о покорении Палестины египетским захватчиком в библейском сказании, и в заключительной части своего постижения возвестил: «Суть моей концепции в том, что великая восемнадцатая династия, царство Давида и Соломона и позднеминойский и позднемикенский период начались одновременно, около 1000 года до нашей эры» (1996, с. 224). Такой итог стал результатом решения проблемы «утраченных» шести веков, которые обнаружились в египетской хронологии, и Великовский уверенно утверждает, что египетский фараон Эхнатон (Аменхотеп IV) правил не в 1380 году до нашей эры, как считает казенная историография, а в 840 году, что полностью удовлетворяет египетский хронологический стандарт, но целиком отвергается духовным подходом.

Во всех, больших и малых, открытиях, сделанных Иммануилом Великовским в рамках фактологического подхода на просторах древнего мира, – еврейского, египетского или греческого, – нет ни одного постижения, имеющего духовную природу, и, к примеру, посвятив столь много места, времени и энергии еврейскому Исходу как ключевому событию того времени, Великовский даже вскользь не обмолвился о Синайском откровении Моисея, какое случилось через три месяца после Исхода, – и в этом сказалась не забывчивость, а авторитет адепта фактообусловленной идеологии. С позиции духовного подхода Великовский не прав, монополизировав египетскую хронологию, и его методология, базирующаяся на избранных шаблонах и стереотипах, порочна в своем исходном замысле, привязывающем историческую последовательность к привилегированным объектам внешнего порядка. Но Великовский прав в утверждении о наличии соответствия между действующими лицами древнего мира, какому бы лагерю, – в данном случае, еврейскому, египетскому либо греческому, – они не принадлежали, но с той существенной разницей, что подобная синхронизация зиждется не на хронологической корреляции дат и фактов, а на духовной качественной соразмерности явления. К разряду таких явлений, видимо охватывающих множество людских совокупностей, но в действительности самим своим присутствием творящим историю этих совокупностей, принадлежит идея монотеизма – Бога в единственном лице. Эта идея, как и все другое идеальное в истории, не входит в число объектов познания при фактической историософии.

Фактологическая эпопея И. Великовского питает следующее дежурное упущение в еврейском гнозисе, связанное с предрассудком о том, что евреи якобы являются творцами идеи единого Бога, хотя несомненно, что монотеистическая идеология почти полностью принадлежит евреям. Исторически действительным автором идеи монотеизма выступил египетский фараон Эхнатон (Аменхотеп IV), которому известный египтолог, автор авторитетной «Истории Египта» (I906), Джеймс Брестед преподнес пышный акафист, где доминирует эпитет «первый»: «первый в мире идеалист и первый в мире индивидуалист», «первый пророк истории», «самый замечательный из фараонов и первая личность в человеческой истории», позабыв, однако, указать в этом панегирике, что Эхнатон есть первый из непризнанных гениев человечества и правофланговый в когорте человеческих еретиков.