Слипер и Дример

– Вспоминают где, шо ли? – утёрся простой воронежский родственник нам уже знакомого Башкирского Кота, оглянулся воровато и сгинул в траве с лихим: «Ыть, трепых мои рыбёшки!»

Эники были странным народцем. Вы когда-нибудь якутов видели? Так вот, совершенно ни фига не похоже! Щурясь и жмурясь, Эники месили тесто в кадушках-болтушках и приговаривали сообща: «Ом, бхур бхувах свах тат савитур вареньям бхарго девасья тхемаи тан но нангах прачьо дайят!» (Это на сан-эпидем-скрите, языке давно мёртвом, а потому готично-небезопасном. Вслух повторять с осторожностью.)

Тесто пузырилось и согласно булькало, наполняясь золотистым цветом. Травки душистые, собранные в задуманное время и убранные в берестяные бутыльки, ждали своего часа в тёмных уголках фигвамчиков, чтобы кувыркнуться в чудо-котел с пельмешками за мгновение до их полной готовности и совершить волшебство чудесатое. Погода была осветлённая, и вся канителица с варкой заветных рыбьих подушечек расположилась на улице посреди саморучно образовавшейся окружением домиков площади. Кот сунул было нос в котёл, но тут же получил по усам деревянной поварёшкой и, нисколько не обидевшись, осадил назад с довольным урчанием.

– Глаза б мои не сводились! – Закосив зрачки к носу, Башкирчатый плюхнулся мохнатым задом в траву, позабыв тут же про своё упомянутое вегетарианство, и аскетично начал дожидаться заветного гонга, бурча под нос мотивчик: – Пррросто я живу на Ленин-урамы, и меня зарубает время от времени, мама…

– Буэно провеччо! – поклонился Слипер, подойдя к костру.

– Век фестала не видать! – отозвались Эники и деловито суетнулись кто куда.

– Мы тут с братцем корреспонденцию давеча вскрыли, дык в ней всё ужасы да Страстные Мордасти мерещатся! Говорится там, что у вас разобщение произошло с братьями Бениками!

– А скоро пожрать-то? – рявкнул было кот, но тут же был прерван многозначительным пинком слиперовской кроссовки «Красный Треугольник».

– Разобщение наше премного опечалило нас, да из-за фигни вышло! – Эник, который из старших, поник головой.

Башкирский Кот зыркнул по сторонам в поисках «фигни», за которой могла прятаться ента самая разобщённость и откуда она столь внезапно могла выйти на свет ясный. Но тщетно. Ничто в обозримом пространстве не было откровенно фиговым.

– Нашли мы, вместе гуляючи, травку странную, – продолжил пожилой Эник.

– Ы-гы-гы, – хитро скрючился котяра, – уж не Хмарь-Ивановну-Траву ли?

– Да тихо ты, ботаник тож нашёлся, – цыкнул на него Слипер, но Эники и ушами не повели, пропустив кошачье замечание.

– Травка странная, лиловая, – Эник покачал головушкой, – пахнет, как лучшая наша приправная травка-малявка. Растёт веерочком, листики кружком-ромашкою, неприметная такая…

– Веерочки-ромашечки… крендельки да бараночки… Дык чё еда-то, бррратки? – снова было потянулся кот и вторично схлопотал кроссовкой.

– Дальше, други! Что с травою-то приключилось с этой? – Слипер страшно округлил глаза на кота и опять поворотился к Эникам.

– Заморская травка, приблудная, нездешняя. Мы её с интересу в котёл и киданули! А чего? Кто знает… Может, рецептура какая откроется новая, – Эники переглянулись и пожали плечами.

– Прррактичность, энтузиазм, смелость новаторских решений – вот та дверь, что откроет нам светлое и прекрасное будущее нашего покрытого закорюками и мхом региона! Но всё-таки как насчёт немного пожрать? – Щёлкнув сотней зубов, Башкирский Кот замер в ослепительной улыбке.

Слипер в который раз собрался пнуть пушистого собрата по разуму своей неизвестно-откуда-в-этом-лесу-взявшейся спортивной обувью. Эники уже вытянули откровенно-довольно свои шеи, чтобы подглядеть сей акт возмутительного попирания кошачьих прав, как вдруг кусты на окраине опушки раздвинулись, и на поляну вышел… КТО?

Точно, дорогие и уважаемые читатели! Это был Дример собственно с персоной, а точнее, с Загрибукой, у которого рот ни на секунду не закрывался:

– Перво-наперво, тут полный несходняк относительно кривоплющности сухоштанных дефекций, и уж второ-навторово, я ва-а-а-аще ни в ус бровями, почему вы, уважаемый, столь категоричны в своих замечаниях относительно креативности моих претенциозных изысканий на пользу отечества и всего вразумительного сообщества!

Эники разинули рты, а кот, воспользовавшись замешательством и запустив лапу в котелок, выудил славную наваристую пельмешку, ловко закинул её себе в пилорамную пасть и как ни в чем не бывало промурррчал:

– Дорррогой вы мой, я с вами абсолютно согласен! Буквально только что я пытался открыть глаза этим добрым существам на совершенно неоспоримый факт, который ясным светочем сияет нам во мраке окружающих болотных угодий. И вот что я имею сказать на сей счёт. Десятиверстовыми шажищами мы несёмся к светлому и прекрасному будущему, и наши потомки…

Дример к тому времени подошёл к собравшимся и закрыл кошачью пасть ладонью, прервав доклад о перспективах развития чего-бы-там-ни-было.

– Здорово, ёктить, – Дример протянул свободную руку Слиперу и по очереди всем Эникам, стоявшим кружком с разинутыми ртами.