Слишком большой соблазн

Дмитрий предпочел не отвечать, потому что знал, что адвокат сделал все возможное и невозможное. Вместе с адвокатом он встречался с потерпевшим, который до сих пор лежал в больнице с черепно-мозговой травмой, они обговорили сумму для лечения, которая его устроит. Адвокат утверждал, что максимум наказания, что грозит Мирону, — колония сроком до года, но это как решит суд, вероятен и условный срок. И по месту отбывания можно пытаться договориться.

Мирон за несколько дней, что они не виделись, изменился, осунулся, и на его лице застыло выражение страдания.

— Мирон, все самое страшное уже случилось. Главное, человек остался жив. Я думаю, что ты сделаешь для себя выводы, а мы с матерью постараемся тебе помочь. Это не конец твоей жизни, ты больно споткнулся. Но ты поднялся и больше по этой дороге не пойдешь.

— Спасибо, папа! Я дождусь суда, и, если мне дадут условно, я хочу отсюда уехать.

— Мирон! Куда уехать. Это Москва! — недовольно сказала Лена.

— Что ты привязалась к нему со своей Москвой! — раздраженно произнес Дмитрий Олегович. — Он мужчина, и пусть сам принимает решение. Страна у нас большая.

— Я хочу уехать в Сибирь, — проговорил сын.

Добавило эмоций в семейный разговор появление тестя и тещи. Бабушка тихо плакала, приговаривая:

— Бедный, бедный ребенок.

Дед-генерал, понимая, что происходит своеобразный семейный совет, но их мнения не спрашивают, уговаривал жену:

— Ну, что ты, в самом деле! Все в прошлом, мужик жив, лечение оплатят, внук твой дома, и все обойдется. Зря он в армии не служил. Да и Сибирь не так далеко, мужчина должен себя испытать, в конце концов, а то ты тут его залюбила и зализала.

Бразгин удивленно посмотрел на тестя.

— Спасибо.

Лена заплакала, а Дмитрий вдруг почувствовал, что последние дни с ним творится что-то неладное: исчезло его привычное состояние страха, как будто прошло заболевание. А он так долго мучился и жил с этим ощущением, научившись его контролировать. И сегодня он тоже никого не боялся.

— Да, мой сын совершил омерзительный поступок. Слава богу, человек остался жив. И мой сын искренне раскаивается и сделает выводы.

— Вы отмазываете сына от тюрьмы?

— Нет, и это можно проверить. Мой сын понесет наказание, то, которое заслуживает.

Все. Пресс-конференцию можно завершать.

— Спасибо, надеюсь, все вопросы закончились.

Бразгин поднялся и вышел из аудитории, его ноги дрожали.

В приемной дожидался заместитель.

— Дмитрий Олегович! Тут такое дело. Всплыл последний контракт по «Орбитальной группировке», он лежал на согласовании в управлении.

— Что значит всплыл? Про этот контракт нам было неизвестно? Давай подробности. — Бразгин знал слабость своего зама, когда тот волновался, то начинал заикаться.

— В общем, мне позвонили из экономического отдела, доложили, что у них на согласовании контракт с зарубежным предприятием «Modyll» на изготовление платформы и разгонного блока последней модели спутника.

— Это же закрытая тематика, оборонка. Министерство обороны три шкуры спустит за это.

— Последняя модель действительно в закрытой тематике, но вдруг Яценко получил по своим каналам разрешение в правительстве?

— Я надеюсь, что контракт не согласовали.

— Визы там нет, но мы связались с сибиряками, и на фирме подтвердили, что у них находится согласованный экземпляр, они даже получили предоплату, Яценко за три дня до убийства отправил транш другому зарубежному партнеру через наше московское представительство.

— А разгонный блок?

— Отгружен за две недели до смерти Яценко.

— Спасибо, подготовьте мне все данные, я буду разбираться.

Заместитель закрыл за собой дверь, а Дмитрий устало опустился в кресло. Ну, Владимир Николаевич! Теперь ко всем версиям Следственного комитета можно добавить еще одну, самую правдоподобную, и он, наверное, знает, кто мог заказать мэтра космической отрасли Владимира Яценко.

Следственный комитет роет в «Разбеге» и жаждет, жаждет результата, а мы и принесем им себя на блюдечке. Ешьте, граждане следаки, не справившихся «космических» деятелей.

Бразгина выгонят с треском, с шумом, с космической скоростью.

— Куда там хотел уехать Мирон? В Сибирь?

В Сибири живет и работает его одногруппник — Женька. Евгений Валерьевич Сорнев, теперь известный ученый. Женька всегда отличался от других ребят, когда те пили пиво или бегали на танцы, он самозабвенно учился, записывал лекции в толстую тетрадку и не пропускал занятий. У него была какая-то неутолимая жажда к знаниям, и, если бы не было перерывов в занятиях, он мог учиться круглосуточно.

Дмитрий сегодня же вечером наберет его номер и спросит, не нужны ли ему опытные кадры? И что он так долго держался за Москву?

— А Лена? — спросил он себя.

Лена поедет с ними, у нее нет вариантов, ее мужчины решили сбежать в Сибирь за трудностями, а это значит, что настоящая жена и мать должна отправиться за ними. Он сам виноват в том, что позволил ей ничего не делать целыми днями и оставаться капризной генеральской дочкой. Дима поговорит с ней вечером честно и откровенно и скажет, чтобы она начала собирать чемоданы. В трудные минуты семья должна быть вместе.

Глава 18