Слишком глубоко

«Я была не права в том, что я сказала. О Адамс».

Патрисия внимательно посмотрела на нее. — «Поэтому ты пришла ко мне сегодня вечером?»

«Да». — Голос Синклер смягчился. — «Я не слишком часто ошибаюсь, но когда это случается, я признаюсь в этом».

«Я рада, что ты пришла». — Патрисия улыбнулась. — «И рада, что узнала тебя получше».

Синклер извлекла из кармана ключи от автомобиля. — «Я тоже». — Она подмигнула ей. — «Позвони мне, если будешь в чем — нибудь нуждаться. С расследованием… или в чем — нибудь еще… Просто позвони мне».

Патрисия кивнула. — «Именно это я и планирую».

Она дождалась, пока Синклер не уехала, и только после этого отправилась назад в дом. Она не спешила. Уж очень ей не нравилось то, что она собиралась сделать и с чем собиралась столкнуться.

Эрин в томительном ожидании сидела на диване, закинув ногу на ногу, небрежно покачивая ею. Джек лениво положил морду ей на колени и его взгляд говорил о бесконечной любви. Патрисия, нервы которой были натянуты, словно пружины, осторожно присела на противоположном конце дивана.

«Она кажется такой милой», — сказала Эрин. — «И очень профессионально выступила сегодня на пресс-конференции».

Патрисия посмотрела на нее в изумлении. — «Да, так и есть».

Почему я чувствую себя так, словно меня поймали, вернувшейся поздно со свидания?

«И как давно ты трахаешь ее?»

«Что?»

Эрин резко повернулась и своим взглядом пригвоздила ее к дивану: «Ты должна была сказать мне, — Патрисия не успела даже ответить, когда Эрин продолжила: — если бы я знала, что ты с ней встречаешься, я бы не занялась с тобой сексом и, вероятно, даже не осталась бы здесь».

«Мак, притормози».

«Притормозить? Зачем мне это делать, когда я только начала?»

«Я не сплю с ней».

«Она же из ведомства шерифа. Знаешь, как воспламенится Руис, когда узнает о ваших отношениях».

«Мак, я не сплю с ней».

Эрин внезапно замолчала. Она, наконец, услышала ее.

«Она пришла сегодня, чтобы поговорить. Пришла, как друг. И она милая». — Ее снова унесло мыслями прочь, когда она вспомнила о поцелуе. — «И когда ты застала нас — это был первый и единственный поцелуй».

Эрин выпрямила ноги, как — будто ей было неудобно. — «Тогда, если это не та причина, по которой ты хотела поговорить, зачем ты меня остановила?» — Она потерла руки о свои джинсы. Патрисия уже давно заметила, что Мак всегда так делала, когда нервничала.

«Ты и я должны поговорить о том, что произошло между нами. Это не имеет никакого отношения к кому-либо еще».

«Хорошо». — Эрин глубоко вздохнула, как — будто подготавливая себя к трудному разговору.

«Я знаю, что ты несчастна», — мягко произнесла Патрисия. — «И я так же знаю о том, что то, что произошло между нами, больше никогда не повторится. Не потому, что я этого не хочу, а потому, что знаю, что ты сама больше этого не захочешь». — Эрин начала качать головой, но Патрисия подняла руку, останавливая ее. — «Будь честной, Мак. Со мной и с собой тоже».

Эрин сцепила свои руки вместе и засунула их между колен. Джек потрогал их своей лапой, стараясь привлечь ее внимание. Когда же она не погладила его, он побежал к Патрисии и свернулся калачиком рядом с хозяйкой.

«Я знаю, что ты любишь Лиз».

«Да», — прошептала Эрин. — «Но она больше не любит меня».

Тишина.

«Эрин, ты любишь меня?» — Патрисия должна была задать этот вопрос и должна была услышать на него ответ. Она так долго надеялась, что Эрин придет к ней и будет любить ее. Но почему-то сейчас она боялась услышать то, что уже знала.

«Люблю». — Глаза Эрин были полны слез. — «Но не так, как я люблю Лиз».

«Я знаю это». — Патрисия почувствовала, как ее глаза наполнились слезами. — «Это хорошо».

«Я сожалею».

Патрисия покачала головой. — «Не стоит».

«Ты хочешь, чтобы я ушла?» — Она казалась такой хрупкой.

«Конечно, нет». — Патрисия не стала объяснять ей смысл своей фразы. — «Ты можешь остаться, сколько пожелаешь».

«Но мы больше не сможем заниматься сексом». — Эрин нервно рассмеялась, а потом вытерла непрошенные слезы.

«Да, я не думаю, что это хорошая идея».

«Ты все еще хочешь меня?»

Патрисия рассматривала ее, обращая внимание на утонченность ее лица, честность ее глаз. И еще она увидела там зрелость.

«Наверное, я всегда буду думать о том, какие отношения у нас могли бы быть. Но реальность такова, что ты любишь другую женщину. Твое сердце принадлежит ей. И я тоже хочу, чтобы мое сердце кому-то принадлежало. Понимаешь, я тоже хочу взаимной любви».

Она подумала о Синклер, и внутри стало удивительно тепло. Она могла бы убить Адамс за то, что та так ужасно поступила с Эрин. За то, что та оттолкнула ее, когда ради любви к этой женщине Мак приняла вещи, которые ни один другой человек не стал бы даже рассматривать. Когда она слишком многим рисковала и слишком многим пожертвовала ради того, чтобы быть с нею. Патрисия вспомнила вопрос, который задала ей Эрин:

Ты все еще хочешь меня?

Это, действительно, было все, что требовалось Эрин — чтобы кто-то ее хотел.