Слишком хорошая няня (СИ)

Так, что когда я пытаюсь отстраниться, он сразу же отпускает.

— Саш… — тихо говорю я, с замирающим сердцем наблюдая, как еле заметно дергаются уголки его губ, почти складываясь в улыбку. — Я же объяснила про Новый Год…

— А я все придумал! — заявляет он и наконец улыбается.

Суровое лицо Александра от улыбки совершенно преображается. Больше нет ощущения, что окружающий мир он едва терпит. Наоборот — хочется посоветовать ему стать коучем и заражать энтузиазмом многотысячные залы.

— Что же? — скептически хмыкаю я.

— Все просто! — он заговорщицки улыбается и понижает голос: — Мы с утра аккуратненько подкручиваем все часы в доме, запускаем на телеке запись и говорим Дине, что уже почти полночь где-то часов в девять вечера. Куранты, речь президента, все как положено. Ты встречаешь с ней Новый Год, а потом я иду ее укладывать спать, а ты едешь к маме и отлично успеваешь встретить и с ней!

Несколько секунд я перевариваю этот экстравагантный план.

То и дело дергаюсь, чтобы сказать «А как же…», но быстро сама нахожу ответы на все каверзные вопросы. На улицу мы не пойдем, фейерверки народ начинает запускать с полудня, все гаджеты перенастроим или спрячем…

??????????????????????????— Это же… отличный план! — я повисаю на шее у Александра и с удовольствием целую его в губы.

Он широко улыбается и спрашивает:

— Роберта звать?

— Ой, нет, вдруг проговорится! — тут же выкручиваюсь я.

— Ладно, оставим для семейного единения Рождество, — решает Александр.

И это наполняет меня облегчением. За неделю все сгладится, а то и забудется.

Надо не забыть узнать, сколько стоит пансионат и перевести эти деньги Роберту.

Но это потом.

Сейчас…

Сейчас нежной кожи на шее касаются уверенные мужские губы, и я задыхаюсь от пронзительной нежности этой ласки.

Александр словно пробует меня в разных местах, чтобы сравнить, такая же я на вкус в укромном местечке под ухом и в той самой ямке между ключицами, где сильнее всего бьется пульс. А, может быть, ему придется больше по вкусу мой подбородок? Или задняя часть шеи, где растут пушистые светлые волоски — от поцелуев там я вся покрываюсь мурашками.

— Тебе обязательно всегда ходить в джинсах? — сиплым шепотом спрашивает он, и его немаленькие ладони удобно устраиваются на моей попе, накрывая ее целиком. — Юбка сейчас была бы кстати…

— Вот на Новый Год платье и надену. Зеленое, — тоже полушепотом отвечаю я, набирая воздух в легкие после каждого слова, потому что он постоянно куда-то девается.

— Обещаешь?

— Обещаю, — говорю я, серьезно глядя ему в глаза и обвивая руками шею.

Привстаю на цыпочки и сама касаюсь его губ, раздвигая их кончиком языка.

Александр сжимает руки так, что я шиплю от его хватки на своей филейной части, и жадно набрасывается на мой рот, забыв о нежности и осторожности.

Мы оба забываем об осторожности, сжимая друг друга в объятиях и крутясь по кабинету, словно в вальсе.

В чувство нас приводит стук двери и звонкий голос:

— Лала, я… — изумленный до невозможности. — Папа? Лала?!

41

Я отскакиваю от Александра так быстро, что он не успевает меня удержать.

Вот это мы попали! Если обойдется — поверю в Деда Мороза!

У Динки и без того полная каша в голове на месте семейных ролей, а мы в нее масла подлили.

— Папа! — грозно говорит Дина, складывая руки на груди. — Зачем ты целуешь Лалу?

Бросаю на Александра панический взгляд. Он пока не проявлял гениальности в области педагогики, так что ляпнуть может, что угодно. Проблема в том, что и я не педагог и вообще без понятия, что тут можно сказать.

Александр аккуратно приглаживает волосы и поправляет задранную футболку. Это я успела под нее забраться? Когда только…

Присаживается на корточки и говорит:

— Дин, ты ведь любишь Лару?

— Да! — с вызовом заявляет она.

— Ты ее обнимаешь и целуешь и даже спишь с ней в кровати по утрам?

— Да!

Александр бросает на меня быстрый взгляд, от которого меня окатывает горячей волной.

— Так вот. Я тоже хочу, — говорит он Дине, но я прямо кожей чувствую, что он ждет моей реакции.

— Нет! Лала моя няня! Найди себе свою и ее целуй! — выдвигает та альтернативное предложение, и я не могу сдержать хихиканья.

Александр тоже нервно хмыкает и качает головой.

— Мы об этом еще поговорим, — обещает он.

— Да! — говорит Дина, а потом двумя руками толкает его так, что он усаживается на пол. — Все, уйди, папа!

— Это мой кабинет, — напоминает ей Александр.

— Кабинет тоже мой! — говорит Дина, отправляясь к его креслу у стола.

— И квартира?

— И квартира! И машина! — она забирается в кресло и даже открывает ноутбук, лежащий на столе. — Все, я работаю, не мешайте.

Я ржу, уткнувшись в ладони, а Александр переводит взгляд с меня на дочь и обратно.

— Ну… — он судорожно ищет выход. Поднимается с пола, подходит ко мне. — Раз машина уже твоя, напишу Деду Морозу, чтобы в подарок тебе ее не приносил.

— Он тебя не послушается! — нагло заявляет Дина, отвлекаясь от копания в ноутбуке. Я бы на месте Александра уже напряглась. — Ты был плохим в этом году!

— Иногда я думаю, что молчаливой она мне нравилась больше, — заговорщицким шепотом сообщает мне Александр.