Слишком хорошая няня (СИ)

Глаза у нее — как два блюдца.

Она вертит кружку — точно такую же, как дарила папе на Новый Год.

И надпись точь-в-точь: «С новым годом, самый любимый папочка в мире!»

Александр строго смотрит на меня.

А что я?

Развожу руками — чудеса случаются не только под Новый Год.

Особенно, если помнить, в каком магазине мы покупали эту чашку в первый раз.

Александр

Шесть утра. Рассвет.

Я стою у окна со стаканом воды со льдом — от одного глотка аж ломит от холода зубы! — и смотрю на залитый розовым солнцем город.

Думаю о будущем.

Совсем недавно удалось продать квартиру на канале Грибоедова. Хорошее место, «золотой треугольник», удобное расположение, знаменитый дом. Все отлично, только… как в том анекдоте — место проклятое. Я не суеверен, но лучше нашей новой семье начать свою историю в другом месте. Где не осталось никаких мрачных воспоминаний и не живут слишком любопытные соседи.

Пока мы живем в отеле, но завтра я преподнесу девчонкам сюрприз — квартира уже готова. С видом на Неву — чтобы любоваться фейерверками прямо из окна. Там много места — и для гостей, и для детей. Второй свет в гостиной, терраса, даже бильярдная. Всегда мечтал иметь бильярдную, но почему-то думал, что это чересчур.

Откладывал на потом.

Больше никакого «потом» не существует. Я именно там, где хочу быть. С Ларой и Диной.

Самый большой страх — потерять их. И я сделаю все, чтобы он не сбылся.

Сзади доносится негромкое жужжание. Отхожу от окна и поднимаю телефон, на беззвучном режиме ползающий по полированному столу.

На экране вызов от Лары.

Что она хочет мне сказать в шесть утра в день нашей свадьбы?

Ночуем мы на разных этажах отеля, как положено, чтобы жених не видел невесту в свадебном платье. Но разве эта женщина способна следовать традициям?

— Что случилось? — спрашиваю мягко, но сердце тревожно ноет.

— Через пять минут на пожарной лестнице между пятым и шестым, — быстро говорит она шепотом и отключается.

На лестнице прохладно, и я ежусь от сквозняка.

Лара подбегает ко мне босиком, в одной лишь длинной футболке, становится на цыпочки и целует в висок. А потом протягивает что-то маленькое и узкое. Я осторожно беру это двумя пальцами, не сразу сообразив, на что оно похоже.

И вижу две ярко-красные полоски.

— Ты чего босиком бегаешь! — сержусь я, пока мозг проворачивает все шестеренки, пока они не совпадают. — Ну-ка марш обратно в номер!

— Саш…

— Марш, я сказал!

Лара взбегает на несколько ступенек и повисает на перилах, жадно вглядываясь в мое лицо.

Спрашивает:

— Ничего не скажешь?

— Скажу. Сейчас. Все скажу.

Сажусь на ступеньки, потому что ноги перестают держать.

Она спускается ко мне, шлепая босыми ступнями, и я затаскиваю ее к себе на колени.

Зарываюсь лицом в кудряшки и обнимаю изо всех сил.

— Нам нужен второй «роллс-ройс», — говорю я глухо.

— Зачем? — она вертится в моих руках, но я не отпускаю, грею ее.

— Чтобы у второй дочери тоже было личное звездное небо.

— Справедливо, — соглашается Лара, поразмыслив несколько секунд.

Мысли в голове прыгают цирковыми блохами — обгоняют друг друга, скачут через голову и кувыркаются.

— Няню найдем для Дины?

— Как-то глупо, — возражает Лара. — Нормально мы с ней справляемся пока.

— Ей скоро в школу, — напоминаю я. — Надо водить туда, делать вместе уроки. А у тебя твоя работа. Не будешь же все время отпрашиваться. Или меньше работать.

Лара вздергивает голову и некоторое время смотрит мне в лицо с изумленным выражением.

— Что? — спрашиваю я.

— Ты не предложил уволиться!

— Ну я же знаю, что ты любишь то, чем занимаешься, — недоуменно качаю я головой. — Тут проблема в том, что тебе нужно будет больше свободного времени. Но к себе я тебя точно не возьму, даже не надейся!

— Меня Егор и не отпустит.

— Да ладно?

Насколько я знаю Егора Иноземцева, которому я когда-то и сосватал Лару после нашего контракта, он всегда придерживался лозунга «Незаменимых людей не бывает!»

— Да, так и сказал, — кивает Лара. — Что если ты когда-нибудь допрешь, что тебе тоже нужен такой специалист, он меня не отпустит. Я ему дороже отношений с тобой.

— Я буду ревновать! — рычу я, сжимая ее талию руками.

Пока еще тонкую талию. Пока.

Хорошо, что сегодня она станет моей женой и все, что дальше будет происходить с ней — будет моя ответственность.

— Саш! Ты серьезно? Это мой начальник, и он это говорил про мои профессиональные качества!

— Да-да, я помню, — хмурюсь я. — Роберт за тобой тоже ухаживал, потому что был благодарен за Дину. Помнишь? Мне интересно, сколько мужчин опускали руки, когда понимали, что ты их никогда не увидишь иначе, чем друзьями и коллегами, хотя они уже из кожи вон вылезли, чтобы показать свой интерес! А потом ты говоришь, что никому-то ты не нужна!

— Перестань! — стучит меня по груди ладонями.

— Только мне.

— Тебе как нянька для Дины! — мстительно заявляет она, мотая головой.

— Замолчи уже, — ворчу я, находя в ворохе мечущихся кудряшек ее губы и накрывая их своими.

Целую ее. Теплую. Растрепанную. Искреннюю. Сильную. Яркую. Нежную. Мою.