Слишком красивая, слишком своя

– Комедия, имитация страсти, игра в любовь… Слова-то какие подобрал! – бормотала она, спускаясь вниз. – Значит, все семь лет, что мы жили вместе, для тебя были просто спектаклем, да?

Надя притащила швабру и принялась мести обрывки в сторону коридора. Ее трясло от ненависти. Оставил ли это письмо Егор специально, чтобы она нашла его в самый неподходящий момент, или просто забыл его на полке в шкафу? «А почему Лу-лу? – вдруг подумала она, опершись на швабру. – Зачем он назвал… то есть обозвал меня Лу-лу? Какая же я Лу-лу? Лулу… Что-то французское, манерное есть в этом прозвище… Может, он хотел намекнуть на мою неискренность и неестественность, которые находил во мне? К Зине Трубецкой часто обращаются – Зизи. Нет, в письме было именно «Лу-лу» – через дефис, а не Лулу… Лу-лу, ля-ля, ла-ла! Тили-тили, трали-вали… Нет, «лу-лу» – не имя и не прозвище, а какой-то звуковой мусор, как сказала бы моя бывшая профессорша. Да с чего я взяла, что это обращение? И вообще, почему я об этом думаю?!»

Надя в очередной раз дала себе слово не думать о Егоре.

Солнце светило в окна так ласково, так многообещающе, что она решила – надо влюбиться в кого-нибудь. Это поможет ей выбросить прошлое из головы. Вот окажется она в санатории – молодая, красивая, умная, – и все мужчины падут перед ней ниц…

* * *

– Почему ты решила ехать со мной? – спросила Лиля. Она сидела за рулем и не отрывала глаз от дороги.

– Раиса меня бы замучила, – призналась Надя. – Болтала бы, не замолкая, о Колесове, а у меня и так голова болит. Не спала опять полночи, переводила… С тобой ехать гораздо приятнее.

– Да, я тебя понимаю, – кивнула Лиля. – Райка у меня тоже в печенках сидит. Как бы не испортила нам весь отдых…

Они выехали за МКАД и теперь мчались по широкому ровному шоссе – мимо мелькали леса и дачные поселки.

– Лилька, не перестаю удивляться, какая ты красивая! – с восхищением сказала Надя, любуясь подругой. – У тебя такие глаза… Небесная лазурь! Если бы я не знала тебя сто лет, я бы решила, что ты пользуешься контактными линзами…

Лиля польщенно засмеялась.

Она и вправду была сегодня особенно хороша, в этом новом платье с рисунком из васильков – квинтэссенция простоты и изящества. «Зинка умрет от зависти», – сказала Лиля себе, когда покупала это платье в одном из центральных универмагов.

– Знаешь, к нам, может быть, Зина Трубецкая на денек заедет, – сообщила Лиля, уверенно держа руль. – Ну, не сегодня, не завтра – а так, когда получится…

– Зачем?

– Я думаю, ей любопытно, как мы будем проводить время, – засмеялась Лиля.

– Так оставалась бы с нами подольше…

– Подольше она не может – у нее ремонт.

Надя хотела спросить – правда ли, что Зина Трубецкая совершенно лысая, но потом решила, что ее вопрос прозвучит глупо. В самом деле, не стоило озвучивать Райкины сплетни!

Они ехали долго – солнце уже приближалось к зениту. Наконец за одним из поворотов появился указатель со стрелкой «Хрустальные ключи» – 400 метров».

– Ого! – обрадовалась Надя. – Вот и добрались.

– И что за ключи у них там такие… – с любопытством и недоверием пробормотала Лиля. – Ладно, будем надеяться, что Кариночка отправила нас в хорошее место. Кариночка – это та знакомая из турагентства…

У ворот солидный охранник проверил их фамилии по списку.

– Добро пожаловать, дамы, прямо и налево – там машину свою можете оставить…

За воротами, на территории санатория, было так хорошо, что Надя запрыгала от радости на сиденье:

– Лилька, красотища! Мне тут нравится!

– Ты погоди, Надь, мы еще не вникли…

На стоянке их ждал приятный сюрприз. Альбина и Рая. Прибыли немного раньше…

– Девчонки! – завизжала Рая, едва не бросаясь под колеса Лилиной машины. – Приехали-и!

– Райка, сумасшедшая… – вовремя перехватила ее Альбина.

Поцелуи, охи, ахи, объятия, беспорядочный обмен впечатлениями…

Они уже пошли к центральному корпусу, где была администрация, как Альбина вдруг остановила их:

– Нет, вы только посмотрите на нашу Лильку! Разве вы не заметили?

– Что? Что?

– Машина у нее голубая – это раз, платьице – тоже… Лилька, признавайся, ты все вещи под цвет глаз выбираешь?

– Я давно заметила! – засмеялась Надя.

– А Райка у нас сегодня тоже красавица…

На Рае были короткие трикотажные брючки и оранжевый топик, демонстрирующие щедрые формы их обладательницы.

У каждой был отдельный номер – четыре двери подряд.

– Ненужная роскошь… – пробормотала Альбина, гремя в просторном коридоре ключом с массивным брелоком. – Мы могли бы и парами поселиться.

– Кто с кем? – с усмешкой спросила Лиля. – Мы бы передрались, пока решали. Я знаю, например, что Райка храпит. Кто бы с ней согласился жить?

– Я храплю?! – возмутилась та, высунув голову обратно в коридор. – Гнусная ложь! А после тебя, Лилька, в комнату войти невозможно!

– Это почему же? – опешила Лиля, нежное и возвышенное существо.

– Да ты весь воздух испортишь своими духами-одеколонами!

– Девочки, прекратите, – остановила их Альбина. – Я сказала глупость…

– Встретимся через час, в столовой! И помните – мы не должны связывать друг друга, мы совершенно свободны…