Слишком левый, слишком правый, слишком мертвый идиш

«Я не думаю, что большинство евреев удобно чувствует себя с ультраортодоксами. Я думаю – это классовое чутье. Их воспринимают, как «вонючих». То, о чем я сейчас говорю, это то, что заставляет меня так думать про хасидов и нью–йоркских бриллиантовых дельцов. Люди из Объединенного еврейского призыва (головная еврейская всемирная организация, координирующая сбор и распределение пожертвований) много раз говорили мне, что они не пользуются услугами израильской национальной авиакомпании Эль–Аль только по вине «тех людей». Собственно, я сам тоже предпочитаю Люфтганзу или Свиссайр…

Да–да, пока мы их такими видим! Пока еще, как бедных иммигрантов. В этом убеждены многие люди в тех кругах, в которых я вращаюсь».

Цит. по книге Довида Каца «Буквы в огне: незавершенная история идиша».

Сегодня в АЙПАК, крупнейшей американской еврейской организации, возглавляющей и организующей произраильское лобби в США, кипят скандалы другого рода. Им приходится открещиваться от другого кошмара подавляющего большинства американских евреев – страха быть обвиненными в двойной лояльности, в измене интересам Америки. Дину пришлось уйти, но то, о чем он говорил, живо в сознании большинства американских еврейских деятелей до сих пор. Среди многочисленных исследований, проводимых и заказываемых еврейскими организациями каждый год, нет ни одного, исследующего глубинную психологию современного еврейского истеблишмента, причины страха перед тем исконно еврейским, что символизирует идиш, и инстинктивного нежелания выглядеть как–то связанным с ним. Не удивительно, что большинство современных евреев предпочитают бороться за еврейство, а не быть евреями в любой из множества существующих сегодня форм.

Третья стигма уже не связана с маргинальными группами, а с состоянием самого идиша. «Принято считать, – пишет Довид Кац, – что идиш «слишком мертвый» и интерес к идишистской культуре чем–то сродни извращенной культурной некрофилии».

«Агонию ощущают и те, кто продолжает говорить на идише, и те, кто с любовью оплакивает мученическую смерть (идиша), – пишет Джанет Хадда в лондонском журнале «American Jewish Quarterly, (Summ 1998), – И мы ведем себя как плакальщики и на практике, и в теории».

«Слишком левый, слишком правый, слишком мертвый – пишет Довид Кац, из книги которого мы позаимствовали некоторые наши примеры и доводы, – три клейма, три стигмы видят в идише и во всех, кто им занимается. Три стигмы мешают нормальному развитию и обучению идишу». Кац верит в возрождение идиша лишь через рост религиозного хасидского еврейства. Он считает обреченным светское еврейство, составляющее сегодня подавляющее большинство еврейского народа. К мнению Довида Каца стоит прислушаться. Он очень авторитетный, хотя и спорный ученый.

Однако, вряд ли его построения во всем верны. Демографические модели, предсказывающие такое развитие, вовсе не однозначны. Кац не замечает, что обозначенные им стигмы на самом деле легко превращаются в сильные стороны, способствующие если не ренессансу, то сохранению идишистской культуры.

Оттенок экстремизма придает идишу элитный респект, а это способно привлечь как раз лучших, как в правых, так и в левых кругах. Радикальная левизна привлекает людей молодых, творческих, активных и ищущих. Они уже не помнят «позорной, затхлой местечковости», связанной с идишем в старших поколениях. В университетах, в музыке, в изобразительном искусстве сформировалась сильная престижная группа, считающая идиш «крутым» и модным. В репортаже о Центре еврейской книги на идише в Амхерсте http://www.dona–dona.ru/content32.htm его руководитель Аарон Лански говорил:

«У нас летом работают добровольцы. Молодые ребята, студенты приходят, помогают разбирать и каталогизировать книги. Помогают нам во всем. Как–то раз я спросил одну молодую и стильную девочку: «Что ты находишь в этих старых и пыльных книгах на почти непонятном тебе языке?»

«Вы не понимаете, Аарон, – отвечала девушка, – Идиш сегодня – это hit! Это прикольно! Это круто!»

Не стоит бояться, что многие из них действительно весьма радикальны, что прописные еврейские истины мало, о чем им говорят. Ничего страшного, что здесь солидаризуются с радикальными постмодернистскими идеями вроде нео–троцкизма, квир–теории гомосексуализма или иудо–буддизма.

Не стоит отталкивать их лишь потому, что многие здесь не знают и не учат идиша, а лишь рассуждают о его красоте. Такие любители идиша делают полезное дело. Ведь еврейские ценности неоднократно передавались через перевод. Любование идишем порождает интенсивную творческую работу, попытки передать свои ценности и саму душу народа через перевод. Очевидно, назревает мощное культурное движение, развитие которого пока трудно предсказать.