Слишком много блондинок

Я легко протискивалась сквозь толпу. Меня миновала парочка сильно загримированных готов, которых я периодически встречала с незапамятных времен – оба страшно исхудавшие, одеты в черные широченные плащи и ботинки на высоких каблуках, мужчина в высокой черной шляпе, женщина с перьями боа, окутанными вокруг шеи. Цвет лица у них был бледный, словно у мертвецов. А, может, в самом деле, они уже умерли. В Камдене все возможно. Обычно мне встречались там также банды малолеток, шляющихся по углам и зависающих на остановках. Воображали себя подростками из Штатов - имели обязательные жирные волосы, кепки-бейсболки, части одежды, висевшие как попало на разных частях тела, и кроссовки с развязанными шнурками. Эта последняя деталь казалась мне всегда особенно идиотской - я жила в надежде, что, в конечном итоге, кто-то из них споткнется о шнурок и сверзится.

Когда я проходила под аркой виадука, в ноздри мне ударил запах хорошо приправленной жареной пищи, и у меня забурчало в животе. Может, позже я соблазнюсь на самсу. Киоск, при котором заплетают шнурочки, прекрасно процветал; кучка хихикающих француженок стояла в очереди за цветными бечевками к волосам. А нужно признать, что волосы у них были красивые, блестящие и ухоженные. На континенте девицы моют волосы намного чаще. Даже прически французов выглядели так, словно ребята регулярно употребляли питательные средства и старательно их ополаскивали.

Флисс обслуживала сейчас клиента, поэтому я подождала, когда она освободится. Это был один из тех типов, которые щупают все, прицениваются, даже если на товаре есть ценник, а затем отходят, ничего не купив и даже не поблагодарив.

- Флисс? - бросила я вопросительно. Она оглянулась и удивленно на меня посмотрела. На лице ее мелькнула настороженность, которой никогда раньше я не наблюдала. Закачалась на каблуках, зацепила большие пальцы за карманы джинсов и смерила меня взглядом. В глянцевой черной куртке, с выбритой головой, издали смотрелась как скинхэд.

- О, привет, Сэм, - сказала она без энтузиазма.

Я подняла вопросительно брови.

- Брайан утверждал, что ты хочешь со мной поговорить, - начала я. - По крайней мере, я его так поняла. Ты ведь знаешь Брайана.

- Ну. – С минуту я была под впечатлением, что Флисс собирается этим ограничиться. Потом она все-таки вынула гребешок из кармана джинсов, проехалась им по волосам, вернула на место и сказала, похоже приняв это решение с огромным трудом:

- Энди, посторожи. Я должна поговорить с Сэм.

Я удивилась. Я не заметила Энди, парня Флисс. Я посмотрела туда, куда обращалась Флисс, и, действительно, увидела Энди, заслоненного от пояса до земли артистически составленной кучей чемоданов. Нетрудно, однако, было пропустить Энди, казавшегося, особенно по сравнению с Флисс, хрупким созданием. Видно успел уже смириться с таким положением вещей, потому что не казался пораженным - наоборот, показал зубы в чарующей улыбке и откинул голову назад. В его светлых локонах блеснуло солнце. В расстегнутой у шеи куртке, открывающей ключицу, был похож на статуэтку из слоновой кости. Флисс улыбнулась ему ласково.

- Привет, Сэм, – сказал парень

- Привет, Энди, - ответила я с виноватой миной. - Прошу прощения, что тебя не заметила.

Мы с Флисс переместились в уют стены, заслонявшей прилавок. Флисс приняла свою обычную мужскую позу - одна нога согнута в колене, стопа опирается о стену. Руки, скрещенные на груди. Выглядела впечатляюще грозной. Я не знала, что сказать, и думала, что это у Флисс есть, что мне сообщить. Непонятно, почему-то я почувствовала себя вдруг как младший офицер, который должен обратиться к старому генералу.

В конце концов, Флисс произнесла речь.

- Брайан говорил, в чем дело?

- Не сказал ничего, кроме того, что ты хочешь со мной поговорить. - Я акцентировала вторую часть предложения.

- Хм, - проворчала Флисс, старый генерал. – Ну, ладно. Брайан посчитал, что я должна тебе об этом рассказать. В конечном счете, по-моему, не нужно усложнять.

Я улыбнулась учтиво и ждала.

- Тем днем, когда погибла Линда, мы немного поссорились.

- Из-за чего?

- Она пришла в тренажерный клуб с этим своим блокнотом, - сказала Флисс, произнося слово “блокнот” с наивысшим презрением. - Делала заметки, бормотала что-то под нос. Так что, в конце концов, я поинтересовалась, в чем дело. Она буркнула, что в рационализации. - Флисс посмотрела мне прямо в глаза. – Понимаешь ли, бюджетные урезания. Чертов идиотизм. Не на чем было экономить, и она хорошо о том знала. Ну, так я говорю: “Если хочешь приватизировать, почему не скажешь прямо?”. Сигареты?

Я отрицательно покачала головой. Флисс вынула из кармана табак и папиросную бумагу и начала делать самокрутку одной рукой так профессионально, что я уставилась на нее с удивлением. Должно быть, тренировалась часами перед телевизором, смотря вестерны. Могу поспорить, что Энди был впечатлен.

- В любом случае, – продолжила она, заслоняя сигарету ладонями и закуривая опытным жестом эксперта, - Линда сказала, что я обвиняю ее в трусости, а я (ответила ей на это, чтобы не мутила воду.