Слишком много женщин

– Может, и верю. Потом скажу. – Я потянулся, чтобы погладить её колено, которое полностью заслуживало того, чтобы его погладили.

– Ты мой самый любимый радиокомментатор, дорогая. Когда все это случилось – эти телефонные звонки и отказы?

– Сегодня утром, до ленча. Я точно не знаю, в какое время. Думаю, это говорит о том, что совесть у нее нечиста, правда?

– Ну, по крайней мере, тут что-то кроется. Есть ли другие новости?

– Боже мой, да. Я должна об этом сказать. Весь вчерашний день мистер Хофф не отвечал на свою корреспонденцию, он просто оставлял письма нетронутыми, вероятно, даже не читал, и старик Берч – вы знаете, это контролер корреспонденции с бородавкой на носу…

Она остановилась, потому что я неожиданно встал.

– Извини, – сказал я. – Я позабыл кое-что сделать, мне надо позвонить, я совсем забыл об этом.

– Я подожду здесь.

Я попросил её не беспокоиться: диктовка мне сегодня больше не понадобится. Я вышел, прошел через проход к телефонной будке и набрал номер Вульфа. Ответил Фриц который переключил меня на шефа.

– Вы сказали, – начал я, – что желаете получить их как только они поджарятся на гриле. Можете забрать этот мусор, а то, боюсь, вы начнете голодать, поскольку многие часы ничего не было. Сегодня утром Пайн попросил секретаршу позвонить мисс Ливси и передать ей, чтобы она зашла к нему – к Пайну, а та отказалась. Тогда Пайн позвонил ей сам и попросил прийти к нему, но она снова отказалась. Это все. Она явно расстроена и не принимает приглашений, от кого бы они ни исходили. Странная вещь: она утверждает, что вынуждена работать и что ей нравится работать здесь, во всяком случае нравилось.

– Ты её видел? Разговаривал с ней?

– Нет. Если бы я говорил с ней, вы бы уже знали об этом.

Молчание. Оно длилось минуту, другую, третью, пока я не спросил:

– Алло, вы ещё слушаете?

– Да. Как тебе удалось это узнать?

– Это информация одной из моих подружек, Гуинн Феррис, которая проведала все от телефонистки. Придумать этого нельзя. Я бы сам заплатил за такую информацию.

– Откуда ты говоришь?

– Из автомата.

– Хорошо. Теперь выслушай мои инструкции.

Он дал мне инструкции. Нетрудно было догадаться, что у него на уме, и, поскольку то, что мне предстояло ещё три-четыре раза соврать, не делало мое задание более рискованным, чем оно уже было, я не стал ему возражать. Задание было довольно трудным, с возможными осложнениями, и я попросил Вульфа повторить его, чтобы убедиться, что все правильно понял.

Выйдя из кабинки автомата и размышляя о том, что одно из осложнений я уже испытываю, я направился к себе в комнату за пальто и шляпой. После этого я прошел через зал к комнате Эстер. Её дверь была закрыта. Я вошел, закрыл за собой дверь и уселся на стул, положив шляпу и пальто на колени.

Эстер перестала стучать на машинке и посмотрела на меня. Она не была уже той женщиной, которую я встретил две недели назад. Тогда она была далеко, за тысячу миль. Теперь она была здесь, со мной, вся целиком. Я для нее, безусловно, что-то значил, и она пыталась понять по моему лицу, что означал для нее мой визит. Она не спрашивала, чего я хотел. Она вообще ни о чем не спрашивала.

– Я нахожусь в трудном положении, – сказал я, будто между прочим. – Есть люди, которые хотят узнать, кто из нас врет: вы или я. Это нормально, я не возражаю, но у них хватает наглости требовать, чтобы я действовал, как мальчик на побегушках. Однако… – я передернул плечами, – как я понял, мистер Пайн, президент компании, посылал за вами сегодня утром, и вы отказались к нему идти.

Ни один мускул не дрогнул на её лице.

– Это так, не правда ли? – спросил я.

Она подняла глаза.

– Да, я… да.

– А сейчас вы пойдете к нему? Со мной или без меня?

– Нет, – не колеблясь ответила она.

Я нахмурился.

– Во всем этом есть один момент, который выглядят для меня совершенно неубедительно. Не пытался ли кто-нибудь оказать на вас давление? После того, как вы отказались идти к Пайну?

– Нет.

– Тогда мне передали правильно. О'кей. Такова их позиция, и вы должны признать, что у них есть для этого основания. Я им сказал, что, по вашим словам, вы знает кто убил Мура. Они также информированы, что вы затем стали отрицать ваши слова. Они разговаривали со мной и хотели поговорить с вами. Это представляется разумным. Я не вижу, как вы можете этого избежать. Если вы предпочитаете не говорить с Пайном, это может быть кто-нибудь ещё. Когда я говорю «они», я не имею в виду, что они хотят напасть на вас. Просто один из них – любой из трех вице-президентов – заменит Пайна. Вы пойдете к одному из вице-президентов?

Я полагаю, что в течение всего нашего разговора она чувствовала себя не в своей тарелке, поскольку я внушал ей, что отказаться было невозможно, однако тогда я мог поклясться, что это было не так.

– Я не хочу, – произнесла она еле слышно. Мне показалось, что голос её дрожал.

– Конечно, вы не хотите. Я могу это понять, но вы пойдете?

– Да.

– Сейчас?

– Да.

– К кому?

– Мне все равно, к любому.

– Но вы только что отказались идти к Пайну.

– Я предпочитаю любого другого из них.