Слишком молоды для смерти

— Сказать по правде, не знаю, — горько призналась Джил. — Сама не знаю. Но давай не будем больше спорить из-за этого, а то испортим сегодняшний вечер.

— А тебе не приходит в голову, что для меня он уже испорчен?

— Я надеюсь, что нет, — сказала Джил, когда они остановились возле ее дома. — Прости, милый. Я… — внезапно замолчав, она резко повернула голову. — Что это?

— Что? — с мрачным видом спросил Клайв.

— Что за шум?

— Я не слышал никакого шума.

— Там, у парадной.

— Должно быть, это стонет твоя пуританская совесть.

— Нет, серьезно, был какой-то звук.

— Но ведь Дейзи нет.

— Да… но это-то меня и пугает.

— Пугает тебя! — Клайв удовлетворенно засмеялся и направился к двери. — Придется стать рыцарем Галаадом [1]и…

Но не успел он подойти, как дверь настежь распахнулась и четверо парней вывалились наружу. Двое подскочили к Клайву и девушке и брызнули в них жидкостью. Она падала мягко, как дождь. Часть попала влюбленным в лицо, часть на одежду и руки; с бешеной яростью Клайв набросился на обидчиков, сбив двоих с ног, и закричал Джил: «Срывай одежду, быстрее срывай ее!» Парни кинулись врассыпную, а Клайв Дэвидсон потащил Джил в дом, как сумасшедший, стаскивая с нее все — джемпер, юбку, комбинацию…

— Если попало на лицо, сразу умойся! Смой хорошенько! — он подтолкнул ее к двери на кухню, а сам бросился к садовому шлангу, открыл кран на полную мощность и стал поливать себя водой с головы до ног.

Религиозное собрание в Шепердс-Буш затянулось намного дольше обычного, но и когда оно закончилось, просторный зал с когда-то желтыми стропилами, гравюрами на библейские темы, почетными грамотами «Отряда надежды» [2], объявлениями «Союза матерей» и бойскаутов, списками экзаменов воскресной школы и еще кучей всякой всячины, связанной с делами церкви, опустел не сразу. Собирались небольшие группы, велись отрывочные разговоры, добровольцы, оставшиеся мыть посуду, гремели чашками и блюдцами; никто в этот теплый вечер не спешил уходить.

В одном углу зала среди десятка людей разных возрастов стояла Бетти Смит. В другом, вместе с шестью подростками, задержался Джонатан Кобден. Весь вечер Джонатан привлекал внимание Бетти — высокий, темноволосый, красивый, он все время поглядывал на нее. Она была здесь гостьей и никого не знала, кроме тети, дяди и их детей, с которыми она пришла. Теперь Бетти видела, как группа парней направилась к двери, а тот, который завладел ее вниманием, повернул обратно и двинулся прямо к ней. Она покраснела, не замечая, что тетя с улыбкой наблюдает за ней.

— Слушай, — сказал Джонатан Кобден, — ты что, новенькая?

— Я просто пришла посмотреть, и все.

— А-а. Со Смитами?

— Да. Ты их знаешь?

— Ну да. Я… они живут по-соседству. Я… ты… ну, это… Может, вместе пойдем домой?

Бетти опустила глаза.

— Я с радостью, если только…

Они обернулись и посмотрели на тетю, которая не пропустила ни слова из их разговора и которая с симпатией относилась к молодому Джонатану Кобдену.

— Тетушка, можно мне…

— Миссис Смит, разрешите мне проводить Бетти домой?

— Разрешу при условии, что доставишь ее целой и невредимой, — в глазах миссис Смит затаилась лукавая усмешка.

— Да, конечно!

Старшие смотрели им вслед, и мужчина задумчиво произнес:

— Если б в наше время было побольше таких молодых людей.

А Бетти и Джонатан не замечали ни взрослых, ни сверстников, перешептывающихся и хихикающих над ними, они не видели ничего и никого, кроме друг друга. Минут пять они шли под яркими огнями Шепердс-Буш-Роуд, потом свернули в боковую, менее освещенную улицу. Здесь их руки постоянно натыкались друг на друга, сталкивались, касались. Для каждого из них это была первая любовь; оба впервые почувствовали, как сильно может биться сердце, ощутили ту электрическую дрожь, тот трепет, что пробегает от малейшего прикосновения к другому. Они молчали, да им и не требовались слова. И только в конце улицы Джонатан сказал:

— Мы уже почти пришли.

— Да, только через дорогу перейти.

— Может… может быть, нам еще немного пройтись?

— Я… я не против.

— Мне бы очень хотелось! — вырвалось у Джонатана, и с внезапной смелостью он добавил: — Мне кажется, ты просто чудо! Я никогда раньше не встречал такой девушки.

Язык Бетти, казалось, прилип к нёбу, когда она попыталась выговорить: «Правда?» Она не смогла произнести ни слова, а сама попытка ответить, казалось, притянула Джонатана к ней. Целуясь, они оказались в объятиях друг друга.

Так они стояли, утрачивая детскую невинность, а по улице к ним бежали трое, глухо и пугающе звучал топот их ног. Остановившись рядом с парочкой, они начали улюлюкать, прыгать и скакать вокруг, дико размахивая руками, дергая Бетти за длинные волосы, шлепая ее по заду, оттягивая галстук Джонатана, хлопая его по лицу, толкая и вертя их до тех пор, пока обессиленные, беспомощные, испуганные они не закачались, готовые упасть.

Но внезапно темная тень нависла над ними, и спокойный, низкий мужской голос произнес:

— Ну, хватит.

Это полицейский только что вывернул из-за угла.