Слишком неправильно

Звенит колокольчик, завершая свидание, и я проверяю местоположение Нико, чтобы убедиться, что поменяюсь с ним в нужное время. Он через три столика от меня, собирается сесть напротив Королевы Пчел.

— Удачи, — шепчет Кэсс, когда я поднимаюсь на ноги.

— Мне не нужна удача, принцесса.

Ее губы складываются в неслышное «о» при этом ласковом слове, глаза расширяются, а зрачки увеличиваются. Наверное, она вспоминает, когда я в последний раз называл ее так. Три года назад… Кончай со мной, принцесса.

Софи улыбается, когда я подхожу к ее столику, и поправляет джинсы, когда я сажусь. Я потерял интерес к преследованию этой девушки, но даже без ухаживаний и разговоров Софи накручивает волосы на палец и хлопает ресницами.

Ты слишком стараешься, милая.

Я все еще нахожусь в пределах слышимости от столика Кэссиди, спиной к ней, поэтому не вижу, но тон мужского голоса рисует яркую картину того, как Кэсс должна выглядеть в данный момент — руки скрещены, глаза сужены, губы сжаты.

— Ты невозможна, — говорит он громче, чем нужно. — Что было не так с нашим свиданием? Мы хорошо поужинали, ты смеялась, мы разговаривали…

— Ты думаешь, что сможешь выманить у меня еще одно свидание? — спрашивает Кэсс. — Имей достоинство.

— Тебе нужно повзрослеть и побыстрее, милая. Думаешь, ты найдешь здесь своего прекрасного принца?! Оглянись! Я — лучший шанс, который у тебя есть.

— Мне не нужен прекрасный принц, и уж точно не нужен непослушный щенок.

Я прикусываю язык, чтобы не рассмеяться. Официантка заглядывает в кабинку, чтобы узнать, не нужно ли нам чего-нибудь налить. Действуя импульсивно, я заказываю пиво для себя и дайкири для Кэсс, поручая официантке доставить их к ее столику.

Софи болтает со мной еще две минуты до звонка. Если бы меня под дулом пистолета попросили процитировать хоть одно предложение, которое прозвучало из ее уст во время нашего свидания, я бы получил сквозное огнестрельное ранение в голову.

Она настолько скучна, что усыпит даже бессонницу.

Когда я добираюсь до следующего свидания, я уже не пытаюсь даже притворяться заинтересованным. Я гоняюсь за своими мыслями, пытаясь понять смысл своей внезапной одержимости Кэссиди.

Ее безжизненное тело мелькает у меня перед глазами, словно отвечая на непрекращающиеся вопросы. Так вот почему я не могу перестать думать о ней? Потому что я спас ей жизнь?

Это бесит.

Я не могу утопить ее, чтобы решить проблему.

А это проблема. Пойти за ней — значит пойти против моей семьи, а этого не может быть. Они на первом месте.

Всегда. Что бы ни случилось.

Женщина передо мной выглядит слегка раздраженной, и вполне обоснованно. Я смутен, незаинтересован и слишком часто оглядываюсь через плечо, проверяя Кэсс вместо Софи.

Какой-то парень в белой рубашке-поло сидит перед ней, его поведение спокойное, даже небрежное. Кэсс убирает с лица несколько прядей волос, как раз когда звенит звонок, и снова наступает моя очередь развлекать ее в течение пяти минут, когда Нико меняет место, занимая девятый столик.

Парень в рубашке-поло встречает мой взгляд, поднимаясь на ноги и раздраженно хмурясь.

— Не беспокойся об этом. Все, что ты здесь получишь, — это синие яйца.

— Держу пари, что твои уже синие. Двигайся, или я поставлю тебе фингал под глазом в придачу.

Он насмехается, качая головой, как будто ему жаль меня.

Детей учат алгебре, митозу и тому, где находится Монголия, но никто не учит их, что злить парня вдвое больше себя — плохая идея. Кто-то должен включить это в учебный план. Может, если рубашка-поло получит такую памятку, он дважды подумает, прежде чем игнорировать меня. Это первый удар. Еще один, и он истечет кровью.

Он переходит к следующему столику, и его отношение меняется на жиголо, когда он замечает Софи, эту конфетку для глаз.

Кэсс прочищает горло, привлекая мое внимание.

— Что? — спрашиваю я, садясь. — Ты бы предпочла, чтобы Нико был здесь?

— Нет, — говорит она, встревоженная этой мыслью. Мой брат так действует на женщин — пугает их, не говоря ни слова. — Спасибо, что поменялся с ним.

— Он пригрозил уйти, когда увидел тебя, так что у меня не было выбора.

Ее улыбка тут же сползает.

— Если ты предпочтешь постоять у бара следующие пять минут, я не буду возражать.

Мои глаза на секунду опускаются к ее губам, и я поднимаю взгляд, чтобы увидеть, как разгораются ее щеки.

— Я останусь.

ГЛАВА 8

Кэссиди

Эм Джей обхватывает мою руку и тащит меня по узкому коридору. Она толкает дверь в туалет, ее глаза стекленеют от вина, волнения или потому, что она возбуждена.

Я не могу сказать.

— Я влюбилась! — визжит она.

Возбуждена. Определенно возбуждена.

— Уже? Ты ведь недолго, правда? — Я поворачиваюсь к зеркалу, чтобы проверить состояние своего макияжа и прически. — Кто счастливчик?

Она крепче сжимает мое предплечье, переступая с ноги на ногу, как нетерпеливый, восторженный ребенок.