Слишком острая пицца (сборник)

– Ну, если медальон у нее, то, видимо, правда, – он не смог сдержать усмешки.

– Но вы сопровождали девушку до подиума, вы были рядом с ней, когда погас свет, как же ей это удалось?

– Это лучше спросить у нее, что касается меня, то я просто не ожидал от нее такого поступка.

– Вы осматривали кабинет Бригитты Норман, в момент, когда все уже случилось?

– Да, но не сразу. Ее ведь не было в этот день на работе.

После этого ответа, я поняла, что спрашивать дальше не имеет смысла. Стив Роузен этим ответом сказал так много, что больше он уже не скажет.

Не стану врать, что в этот момент я поняла все до тонкостей, но я поняла многое. Мне не хватало пары деталей, для того, чтобы решиться на весьма нестандартный шаг. Я надеялась, что подтверждение одной из своих догадок найду в кадрах видеозаписи, которую мне обещал показать сегодня вечером комиссар Катлер.

По дороге из Гринвера Д Дэвид ничего не стал спрашивать у меня. Я была ему за это благодарна, поскольку мне нужно было собрать довольно сложный пазель из множества мелких и не очень мелких осколков. Картина, которая получалась в результате, была настолько странной, можно сказать, фантастической, что нельзя было позволить себе ошибиться ни в одном суждении и ни в одном выводе, ни в одной интерпретации факта.

В Сент-Ривере мы сразу поехали в управление. Комиссар был нам по-настоящему рад, а я по-прежнему ощущала некоторую неловкость.

Кадры, отснятые на горной дороге в день исчезновения Дженни Перлин, мы смотрели уже после того, как выпили по чашечке кофе, ставшего традиционным для наших вечерних посиделок в этом кабинете.

Вот я увидела машину: она стоит на обочине, довольно близко к обрыву, но не настолько, чтобы это можно было счесть опасным, дверца открыта, ключи в зажигании. Полицейский инспектор осматривает машину, вот что-то в кабине привлекло его внимание, он садится в кресло водителя…

– Комиссар, нельзя ли этот фрагмент посмотреть в замедленном варианте? – попросила я.

– Вы что-то заметили? – спросил Эрик Катлер, выполняя мою просьбу.

– Скорее, проверила свою догадку, – пояснила я, – но не могу быть уверена полностью, поэтому давайте я все, что думаю, выскажу завтра. Я предлагаю собрать в вашем кабинете участников этой странной истории. Пожалуй, это единственная возможность установить истину. Если есть какая-то еще, то я о ней даже не догадываюсь. Я попрошу вас, комиссар, пригласить на завтра часам к шести вечера в ваш кабинет Чарльза Дента, остальных я сама попробую убедить.

Кое-что о роли случайностей

Большую часть дня я посвятила подготовке последнего акта той драмы, которую вместе с людьми наверняка писала и судьба, не раз вмешавшись в заготовленный сюжет своими случайностями и их роковыми последствиями.

Я договорилась с адвокатами Кортни Грин и Томасом Фирсом, после чего позвонила господину Норманну.

– У вас остались ко мне вопросы? – спросил он меня, когда я представилась.

– Нет, у меня к вам предложение, – ответила я.

– Какое?

– Все это не могло продолжаться вечно, дальнейшее затягивание развязки не принесет ничего хорошего, поэтому я предлагаю вам и обеим вашим дочерям прийти сегодня в шесть вечера в центральное полицейское управление на седьмой этаж в кабинет комиссара Катлера. Времени еще вполне достаточно, чтобы успеть к этому часу.

Норман не стал притворяться, что не понял меня.

– Я подумаю, – такими были его последние слова в нашем разговоре.

* * *

Я не рассчитывала, что все придут вовремя, и боялась, что вообще придут не все. Многое зависело от решения дочерей господина Нормана.

Но постепенно заранее подготовленные места заполнялись теми, для кого они были предназначены. Чуть раньше времени появилась Кортни, за ней Томас Фирс. Из Гринвера Д Марк Шерман и Стив Роузен приехали с небольшим опозданием. Вскоре после этого я смогла облегченно вздохнуть, когда в кабинет комиссара вошли две красивые и слегка похожие друг на друга девушки в сопровождении их отца и Карла Мигеля. Последним, что меня опять удивило, появился Чарльз Дент.

Поскольку комиссар Катлер занял свое привычное место за собственным столом, все какое-то время сосредоточенно, кое-кто даже напряженно, смотрели на него, а он поглядывал в мою сторону.

Когда я увидела всех, кто мне был нужен, я встала со своего места, таким образом, сразу превратившись в режиссера и ведущего этого своеобразного спектакля. Внимание всех моментально переключилось на меня, и я заговорила: