Слишком поздно

– Он ушел? – шепотом спрашиваю Тилли.

Кивнув, она слезает с меня.

– Ага, – говорит, утираясь. – Надо было, конечно, сыграть убедительно, но будь добр, не облизывай мне шею. Мерзость.

Я смеюсь, а она поправляет волосы.

– Теперь брысь, мне надо работать. Все может оказаться даже проще, чем я думала. – Шлепком ладони по груди она велит мне подвинуться, а сама направляется к двери на задний двор. У нее новый проект: Эйса.

Тилли уже помогала нам с парой заданий. Обычно она на подхвате у Далтона, но я решил, что сегодня она пригодится и мне, в том числе и для дела. Если кто и сможет отвлечь Эйсу на какое-то время от Слоун, так это Тилли. Причем не только благодаря своей внешности: она – тот еще хамелеон, прикинется кем угодно, лишь бы влезть парню в голову. Сегодня у нее на прицеле Эйса Джексон.

Когда Тилли выходит, я озираюсь и, убедившись, что всем все по фигу, иду к лестнице.

Само собой, я не для того Тилли вызвал, чтобы проникнуть к Слоун в комнату. Если уж на то пошло, Далтон вообще велел держаться от Слоун подальше. Ждать воскресенья, когда Эйса будет от нас далеко.

К счастью, Далтон вышел из дома. Как и Эйса.

Тилли тоже, так что у меня как минимум десять минут на то, чтобы проведать Слоун.

По ходу дела, мое выступление сбило ее с толку. Черт, я и сам не понял, с какого перепугу Эйса попросил меня сказать тост. Либо он начинает мне доверять, либо следует давней мудрости: врагов держи поближе к себе.

Я не трачу времени попусту и даже не стучусь. Просто вхожу и сразу же закрываю за собой дверь. На замок, для верности. Слоун сидит на кровати; оборачивается и вскакивает на ноги.

– Картер, – утирает слезу. – Тебе сюда нельзя.

Боже, как она прекрасна. Тошно было видеть, как Эйса несет ее вниз по лестнице, и поэтому я не присматривался, зато сейчас… Завитые черные локоны каскадами ниспадают на голые плечи, платье облегает фигуру, которая так и манит. Твою ж налево! Да, не выпив половину бутылки шампанского, я бы тост не сказал, но в голову оно мне ударило только сейчас.

Я прохожу мимо Слоун, даже не коснувшись ее, и становлюсь сбоку у окна. Оглядываю задний двор в поисках Эйсы. Тот, заложив руки за голову, развалился в шезлонге. Тилли рядом, на стуле. Заговаривает ему зубы, подавшись вперед и нарочито демонстрируя грудь. Эйса открыто пялится на ее сиськи.

Далтон по другую сторону бассейна общается с Джоном.

Оборачиваюсь и вижу, как Слоун качает головой:

– Зачем ты пришел? Спятил?

– Похоже на то.

Слоун нервно обхватила себя руками, а у меня сердце чуть не выпрыгивает из груди. Такое бывает иногда, если я совершаю глупости. Как сейчас, например.

– Мне уйти? – спрашиваю.

Слоун задумчиво прикусывает нижнюю губу, затем мотает головой и шепчет:

– Пока нет.

Я беру ее за левую руку и касаюсь кольца.

– Пока ты его носишь, не получится. – Снимаю с ее пальца кольцо и бросаю его на кровать.

– Что не получится? – шепотом спрашивает Слоун, не на шутку встревожившись.

– Поцеловать тебя. – Я медленно кладу ей руки на шею. – Я буду целовать тебя, пока не протрезвею или пока не застукают, мне неважно.

– Тогда поспеши, – улыбается она, невзирая на страх.

Как раз торопиться мне и не хочется.

Я подаюсь ближе, и она хватает меня за футболку. Наши губы легко, как перышко, соприкасаются.

Слоун приподнимается на цыпочках, ждет, когда же наконец я поцелую ее по-настоящему, дам то, чего мы оба так жаждем. Но вместо этого я отстраняюсь, смотрю на нее, и она, не дождавшись продолжения, открывает глаза.

Подушечкой большого пальца очерчиваю линию ее губ. Мне хочется припасть к ним, со всей жадностью, однако я не спешу.

– Чего ты тянешь?

Я снова провожу пальцем по ее губам.

– Боюсь, что если начнем, то не сможем остановиться.

Слоун закидывает мне руки за шею, и по спине у меня сбегают мурашки.

– Раньше следовало беспокоиться. Теперь уже поздно передумывать.

Кивнув, я привлекаю ее к себе. Одну руку кладу на талию, другой придерживаю затылок.

– Точно, поздновато.

Приникаю к ее сладким губам. Сердце ошалело заходится, и я не могу сдержать стона. Во рту у Слоун тепло, на губах прохладно, но от жара, с каким она целует меня в ответ, в комнате становится горячо, как в аду. Я обнимаю Слоун крепче. Мы цепляется друг за друга, пытаясь получить от поцелуя больше, чем нам дозволено. Ее губы, ее вздохи, стоны… я не могу остановиться.

Не могу.

Прижимаю Слоун к стене… и наконец соображаю, как мы рискуем. Поцелуй замедляется, потом его искра снова чуть вспыхивает и гаснет совсем.

Мы, задыхаясь, смотрим друг на друга: я на нее – сверху вниз, она на меня, очень печально, – снизу вверх. Я мягко целую ее в губы, потом в щеку, прижимаюсь к ней лбом, перевожу дух.

– Лучше мне поехать домой, – шепотом говорю я. – Надо валить, пока моя глупость тебя не погубила.

Слоун кивает и тут же в отчаянии ловит мои руки.

– Забери меня с собой.

Я замираю.

– Прошу тебя. – Глаза Слоун наполняются слезами. – Давай уедем. Прямо сейчас, пока я не передумала. Хочу исчезнуть и больше не возвращаться.

Твою мать. Она это всерьез?