Слишком поздно (ЛП)

  Я слышу, как отдаляются шаги Далтона, когда он идет на кухню. Люк смотрит на меня так, будто я сошел с ума.

  - У тебя какие-то проблемы?

  Он качает головой и открывает рот, чтобы заговорить. Наконец-то.

  - Есть лекарства, которые могут помочь тебе, Аса, - выдает он.

  Лекарства?

  - Какого хрена ты несешь?

  Люк смотрит на Слоан, а затем обратно на меня. Я ненавижу, когда он смотрит на нее. Мне хочется вырвать его чертовы глаза и проглотить их, как те желтые таблетки моей матери.

  - Ты проверил заперта ли дверь пятнадцать раз за последние пять минут, - продолжает он. - Это не нормальное поведение. Но его можно контролировать. Точно также, как и поведение твоего отца можно было контролировать.

  Вот теперь я точно вырублю ублюдка.

  - Скажи что-нибудь еще о моем отце, Люк. Рискни.

  Его глаза встречаются с пистолетом, который теперь направлен прямо на него, но по какой-то причине он все равно не затыкается.

  - Ты знал, что в двадцать семь лет ему поставили диагноз параноидальной шизофрении? Я читал об этом в его досье. Он никогда не принимал свои лекарства, Аса, ни разу. То, что происходит в твоей голове - можно остановить. Все это можно остановить. Ты не обязан быть похожими на него.

  И я иду через комнату и прижимаю гребанный пистолет к его голове.

  - Я не такой как он! Я на него не похож!

  Я не успеваю нажать на курок, потому что Далтон стучится в дверь.

  - Как мне передать тебе этот торт? - Кричит Далтон.

  Блять. Хороший вопрос.

  Я иду к двери, но мое предвкушение поесть торта стирают звуки сирен. Они далеко - может быть, через четыре или пять улиц.

 У меня еще есть время. Если бы в этой чертовой спальне было окно, я мог бы схватить Слоан, вырубить Люка и через спрыгнуть к машине, прежде чем они успели бы сюда добраться.

  Но на моем пути стоит сукин сын Далтон.

  Если он стоит у двери, держит торт, то он, наверное, прямо... прямо... здесь.

  Я прицеливаюсь и как только хочу выстрелить, что-то сильно врезается мне в спину. Я падаю вперед, мои колени ударяются об пол, а пистолет выпадает из рук. Оглядываюсь, Люк стоит рядом со мной, и заводит ногу назад, чтобы пнуть меня по лицу. Я откатываюсь в сторону размахиваю ногой по полу, и выбиваю его из равновесия. Он приземляется на спину.

  Люк сразу же пытаться пролезть руками в наручниках через ноги, чтобы они оказались перед ним, а не за спиной. Я сажусь и тянусь за пистолетом, но Слоан спрыгивает с кровати и бросается на пол. Наши руки одновременно дотягиваются до пистолета, но мои более опытные и я знаю, как его нужно схватить, чтобы держать крепче. Ее руки шарят вокруг моих, пока она не понимает, что пистолет плотно сидит в моей руке. Отталкиваю ее подальше от себя, обратно в этот чертов угол.

  Она ударяется о стену и быстро отодвигается от меня так далеко, как только может. К тому времени, как я нацеливаю пистолет на Люка, ублюдок каким-то образом смог просунуть свои руки перед собой.

  Он поднимается на ноги, поэтому я делаю шаг вперед и спускаю этот чертов курок. Я наблюдаю, как его бедро разрывается на мелкие кусочки.

  Черт, даже смотреть больно.

  Люк стоит на коленях.

  Он ударяется спиной о стену. Морщась, зажимает ладонями рану. Теперь Далтон колотится в дверь.

  - Аса, открой эту чертову дверь или я ее вышибу! Три...два...

  - Если ты откроешь эту дверь, они оба мертвецы! - ору я.

  Далтон не произносит свое последнее «один».

  Я смотрю на Слоан, она забилась в углу, руками зажимает уши, а слезы льются из ее глаз. Она смотрит на Люка, и выглядит так, будто собирается нахуй отключиться. Мне нужно вытащить ее отсюда прежде, чем она это сделает. А сирены все ближе. Скорее всего уже на этой улице.

  Блять.

  Думай, Аса. Думай.

  Я трижды бью себя по лбу пистолетом. Я не могу ее потерять. Не могу. Если меня арестуют, я не смогу ее защитить. Я не смогу дотронуться до нее. Она поверит в чью-то ложь. Возможно, даже снова в ложь Люка.

  Она единственный человек, который когда-либо меня любил. Я не могу ее потерять. Не могу.

  Я подползаю к ней и пытаюсь взять ее руки, но она отодвигается от меня. Я направляю чертов пистолет на ее голову для того, чтобы, наконец, получить ее внимание. Прижимаюсь лбом к ее голове.

  - Скажи, что любишь меня, Слоан, - она так дрожит, что не может даже говорить. - Пожалуйста, детка. Мне нужно услышать это от тебя.

  Она трижды пытается вернуть свой голос, но продолжает заикаться. Ее губы дрожат сильнее, чем я когда-либо видел. Слоан, наконец, произносит одно предложение.

  - Пусть Люк уйдет, и я скажу.

  Я крепче обхватываю пистолет. Запускаю другую руку в ее волосы и сжимаю.

  Она пытается, блять, торговаться?

  Я делаю глубокий вдох через нос. Моя челюсть напряжена слишком сильно, чтобы вдыхать через рот. Когда успокаиваюсь достаточно, чтобы говорить, сжимаю зубы и шепчу:

  - Ты любишь меня, ведь так? Ты не любишь его. Ты любишь меня.

  Поднимаю голову и встречаюсь с ее окаменевшими глазами. Она поднимает подбородок и говорит:

  - Я отвечу после того, как ты его отпустишь. Ему нужен врач, Аса.

  Врач? Ему не нужен врач. Ему нужно, мать твою, чудо.