Слишком редкая, чтобы жить, или Слишком сильная, чтобы умереть

Когда тело Николая унесли из офиса и я осталась одна, я зажмурила заплаканные глаза и громко завыла, раскачиваясь всем телом, принимая брошенный вызов судьбы и понимая, как тернист и долог мой путь для того, чтобы научиться жить с этой болью дальше. Человек должен пройти все до конца. Все, что предначертано и уготовлено ему судьбой. Значит, я должна найти в себе силы жить дальше.

Перестав выть, я смогла встать и назло всему, что со мной произошло, включила стоящий на тумбочке приемник. Поймав энергичную музыку, почувствовала, как меня понесло в безумном танце. Это был дикий, даже животный танец, состоящий из моего прошлого балетного опыта, современных этюдов, горьких слез, отчаяния, боли, ужаса и одиночества. Я уже перестала принадлежать себе. Я временно потеряла разум и почувствовала невесомость тела. Я танцевала свою судьбу. Это было слишком жестко и слишком отчаянно. Я постоянно выворачивалась и на ходу придумывала нужный такт. Мне казалось, судьба бьет меня плеткой со стальным наконечником, оставляя на моем теле кровавые следы...

Смерть Кольки меня подкосила. На похоронах я стояла рядом с Сергеем и вытирала платком слезы.

– Сереж, я не знаю, как дальше жить. Все рухнуло. Все, к чему я так долго стремилась. Начать по новой я не смогу. Больше никому не верю. Никому...

– Пиши, – тихо сказал Сергей и добавил: – Пиши. Это здорово отвлекает.

– Что писать-то?

– Книгу.

– Зачем?

– Для себя. Попробуй. Когда мне хреново, я всегда пишу. И забываюсь. Тебе нужно забыться.

Впервые в жизни я задумалась над его словами. В это время мой муж молча радовался тому, что у меня все рухнуло и что теперь я, наконец, осяду дома и буду слушать его байки про нашу с ним большую любовь. Когда мне была нужна хоть какая-то помощь, меня никто не поддержал.

– Вот тебе и бизнес. Всех кинули. Один застрелился. Сиди дома и занимайся детьми.

У меня не было желания что-то доказывать человеку, который не разделяет мою жизненную позицию.

– Твоя прошлая жизнь закончилась, и все твои барские замашки должны остаться там навсегда. Ты все потеряла!

Я посмотрела на свое отражение в зеркале и увидела заплаканную, неухоженную, бледную женщину, которая потеряла желание жить, не справившись с трагедией. Не выдержав, я пронзительно закричала и со всей силы ударила кулаком по зеркалу, на котором сразу же появилась трещина.

– Да гори оно все синим пламенем!

Из Приморья меня приехала поддержать мама. Отчим умер, и она осталась совсем одна.

– Доченька, ты только посмотри, во что этот проходимец тебя превратил. Вместо того, чтобы поддержать, он просто уничтожает тебя морально. Возьми себя в руки. Я родила тебя для успеха!

– Для чего?

– Для успеха!

– Мама, да какой, к черту, успех?!

– Ты посмотри на себя. Твоя депрессия затянулась. Старый халат, некрашеные волосы, ненормальная бледность, а в глазах страх одиночества! Разве я рожала тебя для этого?!

В этот же день я покрасила волосы, избавилась от старого халата и решила начать задуманное... Села писать книгу. Муж поднял мое новое занятие на смех.

– Зачем ты пишешь? Тебя же все равно никогда не издадут. Ты на фиг никому не нужна. Кроме меня, конечно.

– Пишу для себя.

– Тебе больше заняться нечем?

– Ты же сам знаешь, что нечем.

– Займись детьми.

– Ими занимается мама.

– Нормальные жены сейчас консервируют помидоры и огурцы. Сейчас самая пора. Все банки закатывают. Давай я тебе тоже привезу. Деньги сэкономим. Что в магазинах-то покупать? Насолим на зиму всего побольше.

Оторвавшись от печатной машинки, я запустила в мужа книжкой и закричала:

– Да отвали ты со своим консервированием! Иди, ищи себе нормальную жену! Ты что, не видишь, я книгу пишу?! Мне кажется, я начинаю выходить из депрессии, а ты мне мешаешь! Мне становится лучше!

– Надо же. Занялась ерундой и от этой ерунды ей становится лучше! У тебя детство в одном месте, что ли, заиграло? Ненавижу твою писанину.

Не знаю, сколько времени я просидела за печатной машинкой, но то, что я потеряла ему счет, это точно.

– Послушай, а ты что, у нас такая умная, да?! – не давал мне сосредоточиться супруг.

– Умная!

– А тебе случайно череп на мозги не давит?

– Давит! Еще как давит!

Не обращая внимания на ненавистного мужа, я продолжала писать. Процесс создания книги настолько меня увлекал, что, помимо реальной жизни, у меня появилась вторая, книжная, где мне становилось все интереснее и интереснее. В ней я не потеряла бизнес и жила так, как могла себе позволить. В книжной жизни у меня были мужчины, любящие и готовые бросить к моим ногам целый мир.