Слишком сильная женщина

– Этот? – Я вытащила цепочку Анатолия.

– Пускай этот фант поцелует меня в губы… – проворковала Алена.

«Вот зараза!» – Меня буквально обожгло от ревности.

– Этот?

Дальше я почти ничего не слышала. По крайней мере, остальные фанты, в том числе и я сама, интересовали меня гораздо меньше. И все-таки мне нужно было продемонстрировать (наглядно) одну из поз Камасутры (естественно, с Костей). Костя обрадовался, я – приуныла.

Поцелуй между Аленой и Толей длился, кажется, целый час. После того как они отлепились друг от друга, я поняла, что проиграла…

Теперь Толя смотрел только на Алену.

Когда Марек в нижнем белье Ритки пытался изобразить возле стула (за неимением шеста) эротический танец, входная дверь со скрипом отворилась и на пороге нарисовалась запыхавшаяся, раскрасневшаяся женщина средних лет. Полная, с нежно-голубыми волосами.

– Марек? – взвизгнула она и схватилась за сердце. – О боже! Что ты делаешь?

Мы как по команде повернули головы.

– Маша? – Судя по лицу, Марека сейчас должен был хватить удар.

– И где твоя больная мать? – Жена Марека громко всхлипнула. – Ты же сказал мне, что будешь встречать Новый год с ней! А Мишенька весь вечер по тебе скучал…

– Мишенька? – Алена выключила музыку и уставилась на женщину. – Кто это?

– Это наш сын!!! – выкрикнула несчастная и залилась слезами.

Судя по реакции Аленки, про ребенка она не знала.

– Мне соседи по даче позвонили, Ивановы, говорят, воры у вас. – Женщина ревела в голос…

Марек подошел к жене и обнял ее за полные плечи:

– Машенька, ты прости меня, дурака…

Ритка вскочила как ошпаренная и бросилась вон. Следом поплелась я, в дверях меня догнали Костя и Толя. Аленка вышла последней, гордо подняв голову и презрительно фыркнув.

Было четыре часа утра. Мы расселись по машинам – Аленка влезла к Анатолию, а Костя повез меня и ревущую в голос Ритку. Новогодняя ночь подошла к концу, «карета превратилась в тыкву, а кучер – в крысу…».

– Я могу тебе позвонить? – спросил Костя, помогая мне вылезти из машины.

– Все хорошего! – вежливо ответила я и, обняв совсем раскисшую Ритку за плечи, повела ее в мою калитку.

– Все мужики козлы! – всхлипнула несчастная.

– Не все! – вяло отмахнулась я, внезапно вспомнив взгляд Анатолия. – Есть и бабы дряни… – Перед моим мысленным взором промелькнула весело хохочущая Аленка…

– Как ты думаешь, – Ритка в черном костюме стояла, низко опустив голову, – это она его отравила?

Я вздрогнула и зашипела:

– Молчи, услышат же!

Мы стояли в траурном зале, возле закрытого гроба красного дерева. Безутешная вдова Алена ревела навзрыд. Олеся вытирала красные от слез глаза кулаком, громко причитая:

– Довела молодуха-то! Говорила я ему, не женись на молодой! Нимфоманка ненасытная!

Мы с Риткой переглянулись и, не сговариваясь, отошли от Олеси подальше.

– Отравила! – Ритка зло хмыкнула. – А сейчас рыдает, дрянь!

– Прекрати! – Я схватила ее за локоть. – Да что с тобой?

Ритка смахнула набежавшую слезу и сжала губы:

– Марек – сволочь…

– Ну а Аленка-то здесь при чем? – Я пожала плечами.

– Такая же циничная скотина. – Ритка была вне себя от негодования. – Ненавижу!

– Успокойся! – Я обняла подругу, и мы вышли на свежий воздух. – Вспомни моего Романа. Ну? У каждой женщины в жизни случается что-то подобное. Не сейчас, так позже. Все мы, бабы, ходим по одному кругу, только разными тропинками. Успокойся, скоро все пройдет…

Ритка расплакалась и прижалась ко мне:

– Мне так обидно, если бы ты только знала! Зачем он врал, если не собирался разводиться?

– Тянул время. – Я гладила ее по белокурой макушке. – Успокойся, на свете еще полно мужчин…

– И все-таки… – Ритка хотела еще что-то сказать, когда из траурного зала вылетела Светка собственной персоной и кинулась прямо к нам.

– Так и передайте своей подруге, что она не получит ни копейки из папиного добра!!! Это она его убила, я знаю! – Моя недавняя соперница воинственно размахивала руками. – Ни копейки!!! Отец составил завещание давно и…

– Так чего же ты тогда так волнуешься? – осадила я любительницу орального секса.

– Дрянь! – Света замахнулась на меня кулаком. – И твоя подружка тоже дрянь…

«Надо же, – поразилась я, вспомнив, как чета Света – Роман ворковала с четой Олежек – Алена, – как быстро все меняется, не прошло и трех месяцев».

Ритка молча саданула ей кулаком в живот, Света согнулась, хватая ртом воздух. Я от души рассмеялась, и мы снова вернулись в траурный зал.

– Ни копейки не получишь, так и знай! – Возле гроба, друг против друга, стояли Олеся и Аленка и матерились последними словами.

Я обалдела и подлетела к подруге.

– Не ори! – Я дернула Алену за рукав дорогого черного наряда. – Тебя же могут снять на видео, ты с ума сошла? Хочешь, чтобы завтра твоя перекошенная физиономия над гробом мужа прошлась по всем каналам?

Алена дернулась и замолчала. К Олесе подошел белобрысый мужик с красными воспаленными глазами и под руку отвел рыдающую старушку от гроба.

– Это старший сын Олежека, – прошептала мне Аленка. – Он руководит всеми фирмами старика…

Ритка, немного смутившись, подошла к Алене и обняла ее за плечи (привстав на цыпочки):