Слишком сладко (ЛП)

— Туалет наверху. Выглядит не очень. Мне так чертовски жаль! Я был с ней, я все время за ней наблюдал, но твои братья затеяли драку внизу. Тридцать придурков присоединились! Мы их выгнали и… — он делает дрожащий вдох через нос. — Мия вернулась, чтобы взять свою сумку… — на заднем плане раздается громкий удар, и кто-то вскрикивает от боли. — Что я сказал?! Оставайся на месте! Не двигайся, мать твою!

— Джонни! — я огрызаюсь, крепче сжимаю руль, выезжая с парковки, колеса визжат. — Где Мия?

— Ее тошнит. Черт, здесь кровавая баня. Я не знаю, что произошло, но, судя по тому, что я могу сказать, это уже слишком. Ее не было максимум пять минут, прежде чем мы начали искать! — еще один удар, на этот раз тише. Больше похоже на стук, как будто он ударил кулаком по стене. — Черт возьми! Где ты?!

— Уже еду. Десять минут. Возьми себя в руки. — Я нажимаю на педаль, представляя себе сцену из той скудной информации, что у меня есть. Кровь. Мия напугана до рвоты. Двое мужчин. Я скрежещу зубами, молясь, чтобы эти ублюдки не тронули ее. — Она ранена? — я хриплю, мое горло сжато, слова даются с трудом.

— Не думаю. Она ничего не сказала. Просто сказала, чтобы я тебя позвал. Я думаю… о, черт… — хнычет он, явно расстроенный. — Здесь повсюду кровь. — Он делает несколько шагов; звук его тяжелых ботинок доносится из динамиков. Еще один удар — судя по кашлю и хныканью, кого-то ударили в живот. — Что ты с ней сделал?!

— Джонни! — я снова кричу, руки трясутся, как будто я пришел в себя после недельной пьянки. — Скажи Мие, что я уже в пути. Ты позвонил в полицию? Тройняшки там?

— Да, они здесь. Я не звонил в полицию, пока нет.

Мне не нужно говорить братьям, чтобы они это сделали. Тео тут же достает свой телефон.

— Очистите клуб и не дайте этим ублюдкам уйти.

— Выполняю, — быстро говорит он. — Я займусь этим, босс.

Я снова бью по рулю, когда он обрывает звонок. Мой пульс учащается настолько, что стук в ушах становится болезненным.

— Шон уже в пути, — говорит Тео, взвешивая каждое слово.

Он знает, что я едва сохраняю самообладание, пока набираю номер Джонни.

— Оставайся на этой гребаной линии! — огрызаюсь я, когда он отвечает. — Шон скоро будет. Как Мия?

— Ее перестало тошнить. Она в порядке, не пострадала.

Я должен быть там с ней. Я должен держать ее. Успокоить ее. Успокоить себя. Вместо этого я объезжаю пробки на Мэйн-стрит, нарушая слишком много законов и желая поскорее проехать несколько миль.

— Эти ублюдки все еще там?

— Да, оба без сознания. — Он понижает голос до шепота. — Один не дышит, Нико.

Моя нога замирает на педали газа.

Не дышит? Черт. Ужасные сценарии наводняют мой мозг, но я отгоняю их.

Мия в безопасности.

Она отбилась от них.

Она в порядке.

Не ранена.

Я поворачиваю налево, потом направо и снова налево, проносясь по улице на скорости, прежде чем нажать на тормоза и остановиться у обочины. Я выхожу из машины за две секунды.

У входа в Q небольшая толпа. Большинство парней истекают кровью, а некоторые пытаются спорить с вышибалами, чтобы попасть внутрь. Половина футбольной команды колледжа наблюдает, как я отпихиваю парней с дороги.

— Очистите этот гребаный клуб, — говорю я начальнику охраны. — Прямо сейчас. Все на выход!

— Мы сделаем это, босс. Максимум десять минут.

Как только я оказываюсь в здании, мои братья бросаются мне на хвост. Каждая секунда тянется, как жевательная резинка. Мне кажется, что я бежал уже несколько часов, когда я открываю дверь туалета и останавливаюсь, разглядывая обстановку.

Один парень лежит на боку посреди комнаты, без сознания. Из большой раны на его черепе сочится кровь. Его рот открыт, глаза закрыты, спина выгнута в неестественной позе.

Второй парень полусидит, полулежит под раковиной, бледный, как призрак. Вокруг его хромого, пурпурного, израненного члена обвязано что-то похожее на обрывок футболки. Его руки и одежда измазаны кровью. Повсюду, включая гребаные стены, еще больше крови. Красные брызги то тут, то там, как будто кто-то размазал краску по белоснежной плитке.

Пол усеян осколками того, что, должно быть, было керамической крышкой от водяного бачка унитаза.

В голове проносятся образы Мии, раскачивающей тяжелую крышку. Как же ей было страшно, как она была накачана адреналином, чтобы сорвать эту штуку?

Я снова прихожу в движение, когда мой взгляд натыкается на тройняшек. Кольт и Конор стоят у кабинки, а Коди присел рядом с Мией, нежно поглаживая ее по спине, и смотрит на меня, его лицо искажено в недоумении. Все трое выглядят такими же испуганными, как и я.

— Подвинься, — говорю я, локтем прокладывая себе путь к ней.

Она лежит на полу, прижавшись плечом к левой стене кабинки, волосы, лицо, шея и платье испачканы кровью. Она похожа на Кэрри. Бледная, заплаканная, вся в красном, напуганная и такая чертовски беспомощная, что мое сердце разрывается на две части.

Я обхватываю ее запястья, в два счета поднимаю ее с плитки и заключаю в свои объятия, прижимая ее хрупкую фигурку к своей груди, одной рукой обхватывая ее бедра, другой — лопатки.