«Слишком тесно». О пользе войн и эпидемий

Наоборот, если я глубоко убежден, что законы природы, или, иными словами, божеские законы, не дают мне никакого права на получение вспомоществования, то я буду всегда чувствовать необходимость вести умеренную и трудолюбивую жизнь. Но если, невзирая на мое благоразумие, меня постигнет нужда, я буду относиться к этому несчастью так, как обыкновенно относятся к болезни, т. е. как к следствию естественного порядка вещей, к испытанию, которое я обязан переносить с твердостью, если я не в силах был избегнуть его. Я буду сознавать, что лучшим оправданием перед милосердными и добрыми людьми послужит для меня то обстоятельство, что я не заслужил своей участи леностью или безрассудством. При этих условиях оказанные мне благодеяния внушат мне самые признательные чувства к высшим классам общества. И если даже полученные вспомоществования не доставят мне того довольства, к которому я привык, я не буду думать, что со мной поступили несправедливо, но, напротив, буду питать признательность к давшим это вспомоществование. Сознавая, что в этом отношении я не могу предъявить никакого права, я ничем не смогу оправдать сопротивления, разве только страхом голодной смерти, которая опрокидывает все препятствия и отрицает все принципы.

Если бы неимущие в Англии убедились вполне, что не имеют никакого права требовать от общества для себя пропитания, то в том случае, когда вследствие неурожая или чрезвычайной нужды им была бы оказана великодушная помощь (а я уверен, что это непременно случилось бы), это послужило бы к установлению более тесной, чем в настоящее время, связи между богатыми и бедными, и низшие классы общества, имея меньше действительных поводов к негодованию и неудовольствию, предавались бы реже вредным и тягостным волнениям.

Юнг, восставая против моего мнения о мнимом праве бедных на пропитание и содержание, называет мой проект отмены законодательства о бедных ужасной мерой. Он противопоставляет этому проекту свой собственный, заключающийся в определении раз навсегда неизменной суммы, собираемой налогом в пользу бедных. Таким образом, при осуществлении предложенной им меры, если нужда бедных усилится в десять раз, вследствие ли их размножения или вследствие частых неурожаев, для облегчения их положения будет употреблена та же самая сумма, которая будет установлена в настоящее время, следовательно, к жестокости современного законодательства о бедных, оставляющего их на произвол голодной смерти, прибавится еще лицемерное признание обязанности их содержать. Достойно внимания, что Юнг разоблачил такую же ошибку, сделанную во Франции.

Юнг признает, что его проект применим только к известному числу семейств и бессилен при их значительном размножении. Но такое заявление равносильно признанию, что проект не разрешает вопроса об улучшении положения бедных. Что же касается упрека в том, что я не признаю права бедных на пропитание, то Юнг впоследствии приходит к такому же заключению и сознается, “что благоразумие требовало бы смотреть на бедность, причиняемую возрастающим населением, как на бедствие, предупредить которое нет никакой физической возможности”. Но ведь единственная причина, на основании которой я отрицаю право бедных на содержание, заключается именно в невозможности удовлетворить потребности возрастающего населения.

Хотя облегчение страданий ограниченного числа неимущих не составляет разрешения общего вопроса, тем не менее я ни разу в этом сочинении не упомянул, чтобы наша обязанность не состояла в облегчении этих страданий всеми зависящими от нас средствами. Но наша ограниченная возможность помочь нескольким людям никоим образом не может установить всеобщего права. Если бедным действительно принадлежит естественное право содержаться на общественный счет и если современные законы лишь подтверждают это право, то оно должно, без всякого ограничения, простираться на всех нуждающихся. Таким образом, осуществление проекта Юнга было бы явной несправедливостью.

Я особенно настаиваю на безусловной справедливости следующего положения: в стране, средства которой не позволяют населению непрерывно возрастать быстрее, чем оно возрастает в настоящее время, нельзя достигнуть такого улучшения, как уменьшение смертности, не уменьшая в то же время числа рождений. Я говорю это в том предположении, что эмиграция из страны не увеличивается вследствие какого-нибудь особенного обстоятельства.

Если это положение справедливо, то неизбежный вывод из него таков: так как проект Юнга имеет целью улучшить положение бедных, которые при этом получат возможность воспитывать больше, чем в настоящее время, детей, то, очевидно, свободные вспомоществования будут редки сравнительно с числом соискателей, а потому вступление в брак неминуемо должно будет отсрочиваться возможно дольше.