Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь (СИ)

Если бы Роза могла, она бы забилась в истерическом смехе. От своей глупости. Хотела услышать эти слова? Получай. И всю жизнь помни, какой ценой.

Он умирал. Медленно. В мучениях. Но как только Роза услышала, что хочет сделать Люциус… Нужно снова привлечь внимание к себе.

Заорала. Получилось. Он вернулся к ней.

Круциатус.

Вот что такое настоящий Круциатус. И это все? Вся боль? От ужасного заклинания? Момент, когда в Скорпа угодило заклинание, был намного больнее.

Кричать. Кричать не от боли, а от собственного бессилия. Что ее любимый человек умрет через пару минут. Несколько минут боли от Круциатуса — ничто. Сложнее жить с болью от утраты всю оставшуюся жизнь, прекрасно зная, что в этом виновата ты, да и только.

Хотелось заорать Люциусу, чтобы он ее убил. Она не собиралась оставаться в мире, в котором не будет Скорпиуса. Хотя в том аду, в котором она окажется, она будет винить себя, что ушла из жизни за секунду, а Скорпиус умирал в мучениях из-за нее.

Она уже открыла рот, чтобы попросить убить. Как вдруг комнату озарила зеленая вспышка. Замершие глаза Люциуса, и тишина…

 

Дыхание. Тяжелое. Единственное в этой комнате. Только ее. Скорпиус…

Хотелось отрубить себе кисть, но оказаться рядом с ним. Ей всего лишь нужна палочка, чтобы дать ему шанс на жизнь. Но она ничего не могла сделать, лишь кричать ему, чтобы не сдавался, что она его любит, что он ее жизнь.

Хлопки. Шаги. Крики.

Через несколько секунд в гостиной очутились родители, Драко, Гарри, Эрни, Дафна и какой-то мужчина в Министерской форме.

— Эрик, — бросился к сыну Эрни, пытаясь привести его в чувство.

— Скорпиус, — ахнули Драко и Гермиона, опускаясь перед ним на колени и начиная водить палочками.

— Роза, — папа бросился к ней. — Доченька. С тобой все в порядке? Говорить можешь?

— Скорпиус, — Роза вновь попыталась сделать шаг, но рука не дала.

Рон направил палочку на руку, но ничего не произошло.

Драко подошел к ним и разрезал себе ладонь, потерев корявые пальцы. Рука тут же разжалась и выпустила Розу. Роза понеслась к Скорпиусу.

— Скорп, пожалуйста, — ее слезы градом капали на бездыханное тело Малфоя.

— Гарри, их нужно срочно в Мунго, я не справлюсь… — начала Гермиона.

Но Гарри ее не слышал. Он что-то говорил незнакомому мужчине, который собирал их палочки с пола, поглядывая на тело Люциуса. Дафна сказала, что вызовет целителей.

— Дайте руку, — потребовала Роза, обращаясь к Драко, который тоже плакал над телом сына.

Он протянул руку, из которой сочилась кровь.

Роза окунула палец в рану и начала на запястье Скорпиуса чертить руну. Она читала о ней в книге Дамблдора. Воскрешающая руна на крови ближайшего родственника. Древняя магия. Способная на время задержать душу, а если она есть на теле, то иногда даже отразить убивающее проклятие.

Судорожный вдох Скорпиуса. Судорожный выход Розы. Получилось.

Очень неровное дыхание. Едва слышное сердцебиение. Но он жив.

Толпы мракоборцев, прибывшие целители, шум и гам. Но она так и сидела в луже крови, держа его за руку и целуя холодные губы. Каждую секунду шептала, как любит, надеясь, что где-то там, где сейчас находилась его душа, это поможет зацепиться за ускользающую каждую секунду жизни.

— Все будет хорошо, слышишь? — прошептала Роза, когда целители начали буквально оттаскивать ее от Малфоя.

— Лю… б… лю… — прохрипел Скорпиус.

 

Каникулы. Третий день. Или уже пятый.

Хотя это не важно. Не важно, что за окном больницы счастливые лондонцы празднуют Пасху, наслаждаясь солнцем и первой теплой погодой. Больше не важно то, что происходит вне этой палаты.

Роза поселилась здесь. Родители, друзья, врачи уже даже не пытались ее выгнать, заставить спать или есть. И если бы не тот час, на который ей все же пришлось покинуть палату Скорпиуса, она бы выиграла у самого Драко в соревновании кто дольше пробудет рядом со Скорпом.

В палате постоянно была какая-то суета. Целители, которые пытались допрашивать ее, которые устраивали консилиумы прямо здесь, которые боролись за его жизнь. Работники Министерства, которые тоже хотели начинать расследование, но Роза не могла говорить о случившемся. Гарри и Гермиона сумели отложить слушание дела на более поздний срок, мотивируя шоком у детей и более насущными проблемами. А Розе было все равно.

Только раз она покинула эту палату. Ради Эрика. Потому что тоже обещала ему.

— Мистер МакМиллан, сегодня идеальный день, чтобы очистить кровь, — сказал маг, который специально по просьбе Гермионы приехал в Мунго.

— Но… — запнулся Эрни, смотря на Розу.

— Я готова, — сказала Роза, не отрывая взгляда от Скорпиуса. — Только я не могу оставить его тут одного…

— Ты вернешься очень скоро, а если за это время он очнется, я тебя позову, — сказал Драко.

Роза кивнула.

Такое же бездыханное тело Эрика выглядело не лучше.

— Амулет чистить не будем, — сказала Гермиона, забирая с тумбочки улику. — На суде это поможет.

Маг взял кровь Розы. За самим ритуалом Роза особо не следила, находясь мыслями в палате со Скорпиусом. Но как только маг влил какой-то отвар в едва приоткрытый рот Эрика, тот сразу пришел в себя.

 

— Роуз… — начала Гермиона.