Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь (СИ)

И с кивком Министерского сотрудника его жизнь разделилась на до и после. Он ничего не чувствовал. Все тело заполнилось пустотой. Ничего. Тишина. Не было даже боли. Казалось, все тело превратилось в одну большую льдышку. А главное сердце. Только мать своей любовью и заботой, пока отца не было рядом, поддерживала в нем хотя бы какие-то чувства. Только с ней он чувствовал себя человеком. Человеком, у которого есть чувства и эмоции. Человеком, который может показывать их и проявлять. А не играть по чистокровным правилам на публику, как его учили с детства отец и дед.

Наверное, поэтому его лучшим другом стал Поттер. Он не был из их круга. И только с ним Скорпиус мог быть настоящим. Делиться своими чувствами, мыслями, переживаниями. А когда с ними присутствовали Эйвери и Розье, Малфою приходилось включать в себе аристократа. Они все были так воспитаны. Но было одно отличие. Им это нравилось. В отличие от Малфоя. Он разделял позицию своей матери. Но это не имело никакого значения. Все равно он будет делать так, как решат отец и дед.

— Мистер Малфой, я вынужден требовать Вашу волшебную палочку для проведения экспертизы, — мужчина вновь повернулся к отцу.

— Я не обязан… — начал Драко.

— К сожалению, обязаны, — перебил его мужчина.

Драко нехотя достал палочку из своего кармана.

— Приори Инкантатем, — произнес чиновник. — Мистер Малфой. Последнее заклинание, которое Вы использовали было непростительное убивающее проклятие.

— Я убил не жену, — сверкнул глазами Драко.

— Это уже не мне решать, — покачал головой мужчина. — Вас ожидает судебное разбирательство.

Отца увели. А Скорпиус так и остался стоять посреди гостиной. Его отец был не самым лучшим человеком. Да, он убивал людей. По приказу деда. Но он не мог убить мать. Он… любил ее. Насколько вообще может любить или что-то чувствовать чистокровный волшебник. В один миг Скорпиус лишился матери, отца и всех чувств.

Остаток лета он провел с дедом. Это было самое ужасное время в его жизни. Казалось, ему было абсолютно все равно, что сын под следствием, а невестка убита. Ну, правильно. Как только мама начала выражать свое мнение относительно воспитания Скорпиуса, дед ее возненавидел. И Скорп был уверен, что дед даже был счастлив, что мать убили. С его связями достать отца будет не проблемой. Все верха Министерства были должны ему.

Дед даже не стал отменять прием для чистокровных семей, на котором официально представил Скорпиусу его невесту. Хотя в этом не было никакой нужды. С Гердой Фоули Скорпиус был знаком давно. Они были однокурсниками. Но общались редко. Девочки предпочитали свою компанию, мальчики — свою.

Герда была типичной аристократкой. Прямая осанка, длинные блондинистые волосы, спокойные почти прозрачные голубые глаза. Скорпиус наблюдал за ней весь вечер. Она тоже следовала всем приказам своих родителей. А значит, будет слушаться и его. И это было нормально. Так принято. В чистокровных семьях. Жена или невеста не имеют права ослушаться своего мужчину. Эти девушки не принадлежали себе. Никого не интересовали их желания. Их растили как инкубаторов. Чтобы после окончания школы производили на свет новое поколение чистокровных.

— Я рада, что за этот год мы сможем лучше узнать друг друга, — улыбнулась ему девушка.

— Я тоже, — вежливо кивнул Малфой, целуя ее руку. — Извини, я отлучусь.

Скорпиус почти бежал в свою комнату. Ничего. Он до сих пор ничего не чувствовал. Все девушки, которые у него были, были ничем иным, как развлечением. Он с ними просто спал. Доставлял удовольствие им и себе. Ему нравилось, как они хотели его. Но ни к одной он не испытывал чувства даже похожее на симпатию. Его ледяное сердце было не способно любить. Он завидовал матери, которая несмотря на все это любила отца. Она любила его. Чувствовала. Отец нет. И Скорпиус тоже нет.

Он ворвался к себе в комнату, доставая из ящика письмо Альбуса. Он так и не ответил другу. А тот больше и не писал, как и обещал. А Скорпиус просто не знал, что ему сказать. Что не знает, как жить дальше? Что в момент лишился матери, которая была единственным дорогим человеком для него? Что несмотря на все ужасные статьи в «Пророке» все равно верит отцу и считает его невиновным? Что ненавидит своего деда? Что вынужден торчать на глупых приемах? Или же что окончательно потерял чувство жизни?

Нет, даже Альбус его не поймет. Он всегда был эмоциональный. Он всегда чувствовал всю палитру жизненных эмоций. И не стеснялся ее показывать. Но только не Скорпиус. Жалкие попытки, которые он мог позволить себе рядом с другом. И те были ему недоступны.

Скорпиус взглянул на последнее предложение письма. Что ж. Остается надеяться, что Уизли будет продолжать вызывать в нем былую ярость. Хотя бы этого чувства он не мог лишиться?