Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь (СИ)

— Прекрати реветь, — спокойно сказал он, прислонившись к стене и сложив руки на груди.

— Я сказала тебе, не смей больше говорить со мной в таком тоне, — Роза не могла сдержать рвущиеся наружу эмоции. — Я больше не выполню ни одного твоего приказа. Будешь приказывать своим девкам, а не мне.

Она замолчала и уставилась на него, все еще продолжая жадно вдыхать воздух, чтобы успокоить тело, которое все содрогалось от ненависти к этому человеку.

Вот. Сейчас. Сейчас надо рвать из себя то, что жило в сердце. Высказать все ему, отдать все свои чувства. Чтобы он остался с ними, а в ней это жить прекратило.

Но внезапно Малфой медленным и тихим шагом подошел к ней и обнял. Просто заключил ее в свои объятия, немного прижимая к себе. Его подбородок лег ей на голову. Вместо свежего воздуха Роза стала вдыхать хвойный аромат от его свитера. И снова стало хорошо. Спокойно. Словно, так и надо. Надо им обоим.

Они стояли и не шевелились. Роза не знала, сколько прошло времени. Но хотела, чтобы оно вообще остановилось. Чтобы они вечно вот так стояли. В этом темном коридоре.

Малфой постепенно становился теплым, словно забирая ее огонь себе. А его холод так быстро привел ее в состояние спокойствия. Казалось, они поняли, что могут очень неплохо дополнять друг друга. Давать, а не забирать.

Наконец Малфой отпустил руки, делая шаг назад. Роза не понимала, что было в его душе. Даже смотря в глаза, которые плотно скрывали душу хозяина.

— Почему он? — тихо спросил Скорпиус.

— Кто? — удивилась Роза.

— МакМиллан, — ответил Малфой. — Почему ты с ним?

— Потому, что он нормально ко мне относится, — ответила Роза. — Представляешь, такие люди существуют. И не всем чистокровным важно…

— Или ему что-то от тебя надо, — казалось, Малфой ее не слушал, а размышлял.

— Только не начинай снова про свои схемы квиддича, — закатила глаза Роза.

— А почему ты про это вспомнила? — Скорпиус подозрительно посмотрел на нее.

— Давай быстро пройдем оставшиеся этажи и сдадим дежурство Филчу, — покачала головой Роза, совершенно не желая начинать их вражду сначала.

Малфой кивнул.

Остаток дежурства они провели в молчании. Роза чувствовала, как Малфой о чем-то думает. Но это было даже к лучшему. Говорить ей совершенно не хотелось.

— Чего так долго? — прохрипел смотритель, держа фонарь в руках.

— Были непредвиденные обстоятельства, — Малфой взглянул на Розу.

— Решили просто осмотреть замок тщательнее, — Роза бросила взгляд на Малфоя.

— А теперь проваливайте в свою башню, — сказал Филч, скрываясь в своей коморке.

 

========== 18. Новый вид поддержки ==========

 

Скорпиус Малфой

Как только они зашли в гостиную, Роза на мгновение остановилась, посмотрев на него. Было ощущение, что она хочет что-то сказать. Однако все же молча пошла к себе. Скорпиус последовал ее примеру и тоже поднялся к себе в спальню.

Прямо в одежде он лег на кровать и уставился в потолок. Он себя ненавидел. Ненавидел за то, что сам портит не только ее жизнь, но и свою. Ненавидел за то, что, как бы он не хотел, он не может это исправить. Он был слабаком. Как его отец.

Перед глазами до сих пор стоял ее образ. Разметавшиеся волосы, мокрое от слез лицо, дрожащее тело. Он особо не слушал, что она говорила. Ее тело выдавало ее полностью. И Скорпиус ее понимал.

Если бы он позволил всем своим мыслям и эмоциям выходить наружу, если бы он умел это делать, его трясло бы точно также.

 

Второй раз в жизни отец применил к нему Круциатус. За то, что он случайно разбил семейную вазу. Мать снова приняла удар на себя. Он снова слышал брань отца и ее крики.

Скорпиус снова сидел в своей комнате. Слезы лились из глаз. И когда все это наконец-то прекратилось, дверь в его комнату отворилась.

Мальчик инстинктивно отошел в дальний угол комнаты. Но вместо отца к нему зашла мать.

— Мама, — Скорпиус бросился к ней. — Почему он так?

Но Астория не ответила на его вопрос. Она молча обняла сына. Именно в этот момент Скорпиус почувствовал защиту и всю ее материнскую любовь. Слова были тут и не нужны.

 

Он чувствовал вину. Вину за то, что это сейчас происходит с Уизли. Но он не мог утешать ее. Это было совсем не по-малфоевски. Но ему было точно так же плохо, как и ей. После всего произошедшего. После всех его слов в ее адрес. Ему было плохо по жизни. И плохо без нее.

И он не придумал в тот момент ничего лучше, чем последовать примеру матери. Просто подошел и обнял.

Обнял ее. Впервые в жизни кого-то обнял. Вот так вот просто.

В первые секунды ему хотелось тут же отойти от нее. Это же Уизли. Но как только ее всхлипывающее тело оказалось рядом с ним, он сразу передумал. Ему давно не было так хорошо. Это было нужно им обоим. Скорпиусу совсем не хотелось отпускать ее из своих объятий.

Спокойствие. Умиротворение. То, что нужно.

Однако одно все равно не давало покоя. МакМиллан. Его бесило то, что она проводит с ним столько времени. Наверное, бесило потому, что он не мог этого делать. Хотя очень хотел, как бы он себя в этом не разубеждал.