Слизняк

А теперь в ее сне. Лицо мужчины было точно, как у того молотка: наполовину сформированное, на котором было всего два пустых глаза. Ему не нужно было больше иметь других черт лица, чем те которые у него уже были, потому что он был просто телом, чтобы удовлетворить ее сексуальные потребности. Она чувствовала его горячие руки под собой; когда он нес ее через кишащие леса эти леса? Его громкие шаги, потрескивающие над ветками, разносились по всей округе. Он положил ее голою на лесное ложе и стоял между ее раздвинутыми ногами, его взгляд устремился вниз. Луна светилась позади него, блокируя отсутствующие черты лица. Если бы у него было лицо то оно дало бы ему личность, человечность, но ее желания поглотили ее полностью, так что ей было все равно, кто он, или даже то как он может чувствовать себя с ней. Он был лишь символом-избавления точно так же, как ее тело, в этом горячем, сжатом сновидении, было символом ее собственной необузданной похоти.

Когда на мгновение он повернулся, луна осветила его силуэт его кожа была похожа на кожу тех слизней которых они нашли пару часов назад, а его толстый, эрегированный пенис извивался как змея. Ей было всё равно. Нора скулила, сжимая руками опавшие листья. Ее живот словно всасывал его член в себя, тогда она смотрела на него почти слезливыми глазами. Пот на ее коже казался скользким, как глицерин, когда она поднимала руки вверх по животу к груди и массировала свои соски. Боль принесла ей самые приятные ощущения через живот к паху, где оба эти чувства поселились, как заряженная батарея, ожидающая, чтобы её разрядили.

Силуэт, казалось, был готов кончить прямо сейчас. Была ли безликая фигура, трахающая её в листве, так возбуждена ее телом? Нора надеялась на это, потому что потом эти электрические ощущения опустили ее руку обратно вниз по гладкому животу. Она жестоко сдерживалась, она никогда не позволяли своим пальцам так интенсивно массажировать клитор. В ней все больше и больше нарастало этих ощущений, и вскоре она за стонала, чтобы выпустить их наружу, но…

Еще…

Она хотела, чтобы он увидел все это, засвидетельствовал, а затем кончил ей на лицо и грудь как в тех фильмах, которые она смотрела поздними и одинокими вечерами. Луна осветила ее блестящую кожу. Затем ее Гость начал отстраняться.

Мозолистые руки начали массировать ее тело. Смешанные ощущения сводили ее с ума; звезды размылись в ее глазах. Когда грубые руки мяли ее груди, то ее соски горели как угли, вложенные в ее плоть. Но как только она подумала, что он будет кончать на неё, он отступил…

Руки подтолкнули ее колени к ее же лицу, и его рот соприкоснулся с её влагалищем. Его язык делал то, что она не считала возможным она никогда не знала, что паутина ее сексуальных нервов способна чувствовать такие вещи. Она закрыла глаза и позволила безумию взять верх. Сначала один палец вошел ей в анус, затем второй, затем третий; от удовольствия она прикусывала свои губы. Пенетрация продолжалось. Она кричала от удовольствия.

— Давай же! Давай!

Угольно-черная тень поднялась вверх, руки держали ее колени поднятыми и раздвинутыми в разные стороны. Теперь она чувствовала, как его горячие, мускулистые руки скользят по ее ногам в низ. Он подтолкнул пенис к её заднему проходу и дразнил ее, как бы угрожая войти.

Теперь…

— Именно в это сладострастный момент Нора проснулась.

Ее первый сексуальный сон в жизни, и посмотрите, что произошло. Я не верю в это, подумала она в глубочайшем разочаровании. Господи я даже не могу трахаться во сне! Жаркая ночь сжимала ее в коконе спального мешка. Она так сильно вспотела, что казалось, будто кто-то вылил на нее ведро горячей воды.

Она спала в своем купальнике. Прохладный воздух обласкал ее, когда она наконец полностью вылезла из спального мешка. Это было какое-то безумие; стояла середина ночи, а она так и не смогла уснуть. Хуже всего были последствия сна, которые оставили ее кожу колючей и наэлектризованной, ее соски болели, как будто их действительно кто то щипал.

"Надо выбираться отсюда, прогуляться или сделать еще что-нибудь…"

Она схватила фонарь и расстегнула палатку, вылезла как бы из гнезда шершней. Оказавшись на улице, она стояла в лунной темноте, её дыхание перехватывало и позволяло разочарованию биться в груди.

Фонарь оказался тусклым. Палатка Лорена была застегнутой; она слышала, как он храпит. "Звучит как сломанная цепная пила-черт! Но две другие палатки…"

Странное любопытство охватило ее. Она за хотела заглянуть и в другие палатки, конечно. Они обе были расстегнутыми.

"Они что… там внутри?"

Тренту и Аннабель было бы глупо спать с расстегнутыми палатками. Их дыхание привлекло бы толпы комаров. "Но где их носит в столь поздний час? Какая разница?"

Нора пошла по тропе, даже не задумываясь о каком-либо направлении. Ее шлепанцы, хрустели по веткам, их едва ли можно было услышать в ночных звуках, которые пульсировали вокруг нее. Ящерицы убегали, куда бы она ни направляла свет фонарика. Вокруг нее гудело множество разноцветных крылатых существ.