Слоеный торт

– Ты сидишь в комнате над занюханной забегаловкой в графстве Килберн, а у тебя перед глазами проплывают Майами, Канада, Пакистан, Бельгия. Признайся, ты ведь уже рассылал открытки.

– А ведь ты прав. Если уж врать, то по-крупному.

– Именно, сынок. Попытайся продать Джимми несуществующую виллу в Португалии, и это не пройдет. А вот подари ему возможность почувствовать себя крупным международным воротилой, польсти его самолюбию, и он готов. Джимми – человек падкий на величие. Это его заводит.

– И он остался без денег?

– Более или менее. Потому и задумал подставу в Амстердаме и заслал туда «Бандитос». Именно поэтому и положил глаз на твои сбережения.

– Так это Джимми все устроил? Он послал туда «деревенщин»?

Морти смотрит на меня, качая головой. Ему тоже ничего не известно.

– Я думал, ты уже и сам догадался, – немного удивляется Джин. – Такой сообразительный парень. Похоже, я слегка переоценил тебя.

В свете полученной информации все становится на свои места.

– Каким образом?

– Джимми назвал это манной небесной. Этот мудила Герцог, никчемный болван, пришел к нему без гроша в кармане, потому что его наркоманка-подружка устроила в доме стрельбу, и полиция села парню на хвост. Он хотел помощи, решил, что у Джимми есть что-нибудь на примете, какая-нибудь денежная работенка. Джимми же сказал, что здесь сейчас действовать опасно – можно нарваться на неприятности, – поэтому и предложил в качестве альтернативы Голландию. Дал ему денег на самолет, новый паспорт, и Дарен или, как он любит именоваться, Герцог заглотил наживку. Вместе с крючком.

– Получается, Джимми просто завел его и направил в нужном направлении?

Джин кивает и подмигивает.

– Послушай, сынок. Я много раз видел, как Джимми собирал команды для ограбления банка. Брал легковерных бродяг, назначал лидера, говорил, что он уже все просчитал, присматривал учреждение и разрабатывал генеральный план. У банка две двери, верно? Вбегаете в одну, размахиваете обрезами, берете бабки и выбегаете из другой. Понятно? Прыгаете в тачку и рвете когти. Только не забудьте завезти мне мою долю. Если вас схватят, называйте только имя, звание и личный номер. Сам же Джимми в банк и носа не совал. В этом он весь.

– И что, они привозили ему деньги?

– Привозили. Отдавали половину. И еще и благодарили, и в ноги кланялись.

– Почему?

– Почет, видишь ли. Они ведь купались в лучах его славы. Джимми был сильной личностью. Этого нельзя отрицать.

– Готов поспорить, иногда он прибирал к рукам всю выручку.

– В том-то и дело. До настоящего момента я как-то не задумывался об этом, – говорит Джин. Джимми не только умер физически, погибла и его репутация. – Знаешь, в словаре нет такого слова – «легковерный», это выдуманное слово.

– Правда?

– Конечно, нет, черт возьми. Разумеется, оно есть в словаре, дурень. Но, согласись, ведь ты задумался, на долю секунды усомнился в собственных знаниях. Кстати, сынок, все слова выдуманные.

– В общем, Джимми проделал с Герцогом этот номер под кодовым названием «пойди и ограбь для меня банк», только в более крупном масштабе.

– Точно. Но Герцог оказался немного из другого теста. Он и сам был капельку лидером банды. Он не видел причины делиться с Джимми добром. Он ведь всю грязную работу проделал сам.

– Тварь неблагодарная. Но немецкая фирма нашла и ликвидировала его.

– Кто это тебе сказал?

– Кларки сообщил на днях.

– Почему он считает, что это дело рук немцев?

– Мы так предположили.

– Хорошо. Если всех устраивает думать, что с теми двумя разделались немцы, это отлично. Будем надеяться, что шайка иногородних считает так же.

– Ведь это ты их убрал, верно? – допытывается моя дерзкая половина.

Ансамбль внизу мучительно затягивает «Всем бывает больно». Джин умолкает и закуривает сигарету. Смотрит на меня, переводит взгляд на Морта, словно не может поверить тому, что только что услышал. Сейчас раздастся барабанная дробь.

– Ты наглеешь прямо на глазах, сынок. Но, учитывая то, что мы все сейчас разоткровенничались, а показания, основанные на слухах, особенно если их будут давать негодяи вроде вас, в суде не примут, я вам расскажу.

– Нет, Джин, если не хочешь, не говори. Я спросил не к месту.

Помни: будь осторожен, выслушивая людей. Не позволяй им болтать лишнего.

– Нет, ты спросил сейчас, – угрюмо произносит Джин, крутя в пальцах «Данхилл», – сейчас и расскажу. Они без предупреждения появились на набережной Паддингтон во вторник, на следующий день после того, как ты заявил Джею Ди, что их таблетки ни хрена не стоят. Он и его Шмара. Требовали отдать им деньги здесь и сейчас. Она стала угрожать полицией, он заорал, чтобы она заткнулась, начал лупить ее, бил так, что у чертовой бабы искры сыпались из глаз. И тут Микки-Железяка решил первый раз в жизни проявить инициативу и вынес Герцогу мозги в тот момент, когда он стоял над ней и кричал, чтобы та поднималась. Что? Что вы ржете? Два трупа – это ни хрена не смешно.

– Просто ты смешно рассказываешь, Джин. – Морти плюхается на диван и устраивается поудобнее со стаканом виски. – Я начинаю чувствовать себя среди вас изгоем. Я ведь уже никого не убивал многие годы.