Слоеный торт

Все молчат. Говорить-то, в общем, и не о чем. Джин прослушивает запись Джонни Кэша «Жизнь в Сан-Квентине». Микки-Железяка ни хрена не умеет водить машину. Он управляет так, будто сидит за рулем танка. Только я не хочу быть тем человеком, который откроет ему на это глаза. Он всегда молчит, не говорит ни слова и беспрекословно выполняет все распоряжения. Но за преданностью и полным повиновением скрываются беспощадность и садистские наклонности. Микки напоминает мне андроида из какого-нибудь научно-фантастического фильма, у которого неисправная проводка вызвала сбой коммуникационной цепи. Меня усадили за спиной Микки, так что я вынужден созерцать его мощный затылок. Да уж, об такую башку сломается даже железный прут, причем отдача еще и отобьет тебе руки. Шеи у него практически нет. И при всем при том у парня крохотные, словно у ребенка, поросячьи ушки. Микки – из бывших военных, а все бывшие военные, которых мне доводилось встречать, поголовно алкаши. Все они покидают ряды вооруженных сил в надежде поступить на службу в какое-нибудь элитное охранное агентство и сопровождать звезд шоу-бизнеса или других важных персон. Однако половина из них в лучшем случае устраиваются охранниками в круглосуточный супермаркет и получают мрачную униформу, длинный рабочий день и монотонное патрулирование полок со спиртными напитками. Некоторые перебиваются случайными заработками. И у них еще хватает наглости смотреть на тебя свысока, словно они лучше, чем есть на самом деле.

Если не повезет и ты попадешься в лапы Микки после того, как он уже опрокинул десять пинт спиртного в одно лицо, берегись! Он затравит тебя историями о старых счастливых временах, проведенных в Ирландии в его любимом полку. То были лучшие деньки его жизни. Как они кололи чертовых Пэдди! А как поддавали фениям! Заодно дрючили и протестантов! Все они одинаковые, эти ирлашки. Вечно роются в дерьме. Микки до смерти утомит рассказами о том, как по субботам они с ребятами развлекались, устраивая погромы в домах аборигенов. В общем, Железяка – редкостный зануда. Но в любом случае сегодня вечером его присутствие будет как нельзя кстати.

В Эдмонтоне мы сворачиваем с кольцевой дороги и въезжаем в промышленную зону. Микки притормаживает, чтобы прочитать напечатанные на роликовых воротах цифры. Отыскав нужную, останавливает машину и слегка кивает Джину. Мы выходим. Парни осматриваются, обследуют улицы, крышу здания и пустырь, находящийся по другую сторону забора из колючей проволоки. Все выглядит довольно мирно. Микки думает, что снова вернулся на Фоллс-роуд. Удовлетворенные результатом Джин и Железяка лезут обратно в салон и, порывшись под передними резиновыми ковриками, возвращаются с нарочито оттопыренными куртками. У Мика невероятно довольное выражение лица. Мол, хочешь получить – могу устроить. Он уже готов дать отпор любому. Железяка коротко подмигивает мне. В сопровождении этих двоих я чувствую себя немного увереннее. С трудом представляю, как стал бы договариваться с «Бандитос» в одиночку.

Джин трижды бьет ногой по ставням. Отворяется дверь, и мы проходим внутрь. Поначалу там довольно темно, но глаза постепенно привыкают. Внутри помещение кажется больше, чем снаружи. Все пространство от пола до потолка заставлено коробками. Лишь посередине огромный стол и несколько стульев. Тут же словно с неба свалившееся офисное оборудование: телефоны, факсы и тонны аккуратно подшитых и уложенных в стопки бумаг. Похоже, кто-то затевает бумажную аферу.

Я успокаиваюсь. Из трех членов банды я знаю двоих, Большого Фрэнки и Джея Ди. Слава богу, они из них самые вменяемые. Парень же, который открывал нам дверь, всего лишь «шестерка». Слава богу, они не прислали на переговоры более агрессивных друзей. Тогда мы проторчали бы здесь всю ночь, пока эти олухи разыгрывали бы перед нами спектакль, демонстрируя замашки потомственных гангстеров, или разыгрывали простачков. Самый прагматичный из них – Джей Ди. С ним проще всего договориться. Кажется, он сегодня за главного. Этот парень ни за что не допустит, чтобы из-за какой-то там гордыни и упрямства сорвалась выгодная сделка.

Несмотря на то, что я не люблю работать с этими недоумками, сделка может принести неплохой навар. Если все проедет так, как я запланировал, мы сможем срубить хорошие деньжата. Лично я намереваюсь выйти из этого дела, в самом худшем случае, с сотней «штук» в кармане. Эти фунтики потом присоединятся к моей пенсии на заграничных счетах. При удачном раскладе цифра увеличится вдвое и составит четверть миллиона. Надеюсь, Коуди справится с задачей, и мне останется только упаковать чемоданы и забронировать тур в… Впрочем, место не имеет никакого значения. Если у этой шайки два миллиона таблеток, тогда, наварив даже по пенни с каждой, мы уже получаем двадцать «штук». Однако нельзя что-либо подсчитать, пока нет покупателя. А в стране всего-то пара команд, если хотите, картелей, которым я доверил бы информацию об этой партии.

– Гэри, принеси-ка парням пивка, – говорит Большой Фрэнки.