Слойка с яблоками

Ник медленно попивал из кружки теплое молоко и лихорадочно прокручивал в уме детали увиденного, поэтому не сразу откликнулся. Что это за сущность? И была ли она вообще? Может, это ему почудилось? При ярком кухонном освещении больше верилось в последнее. Вот папа сидит на стуле и скребет пальцем бороду. Вот мама берет прихватку и заглядывает в духовку, откуда струится дивный ванильный аромат творожной запеканки. Вот Черныш навострил уши, принюхиваясь к источнику запаха. Все это точно реально. А что же видел он? Никифор с опаской кинул взор в сторону окна. Сгущались сумерки. Ничего необычного.

– Никифор Антонович! – повторил папа на порядок громче, растягивая слоги, – Ты здесь?

– А? Да-да-да, – очнулся Ник, – Поездка – это хорошо. Я за. Решайте сами… Можно я спать пойду?

– Спать? – удивилась мама, – Девяти еще нет. Ты случаем не заболел?

– Нет, мам, устал просто.

Никифор залпом опрокинул оставшееся молоко, поцеловал маму в щеку, по-мужски пожал руку папе и смылся.

«Может, у Сеньки спросить про потусторонние дела? Она старше, опытнее, – ломал голову мальчик, – Хотя нет. Плохая идея. Очень-очень плохая. Она сразу родителям настучит, засмеет и будет при каждом удобном случае подкалывать. Как быть?» Так ничего и не придумав, Никифор лег в кровать и не заметил, как сон сморил его.

После полуночи настойчивый монотонный звук выдернул его из забытья. Мальчик нехотя пошевелился, не спеша обрывать последние тонкие ниточки, связывающие его со сновидением. Упорное противное зудение, отдаленно похожее на писк комара, не прекращалось. Окончательно проснувшись, Ник понял, что лежит на краю кровати. Пошарив рукой, он нащупал что-то мягкое и теплое. «А! Опять Черныш развалился!» – раздраженно подумал Ник, спихивая обнаглевшего питомца на пол. Обычно покладистый кот вдруг устрашающе зашипел. Такого шипения, переходящего в хрип, Никифор не слышал от него никогда. Он в мгновение ока подпрыгнул на кровати, приземлившись на коленки.

Тоскливо защелкали пружины внутри матраца. Яркая вспышка ослепила мальчика. Когда глаза привыкли к ядовитому свечению, он увидел следующую картину. Посреди комнаты, прямо в воздухе, висели, будто приклеенные, огромные витиевато закрученные символы, соединяясь в зловещее послание:

«Мы все ближе

День за днем.

Бежать – негоже.

Везде найдем!»

В аккурат после прочтения Никифором слова растаяли без остатка. Не рассеялись, как дым, не лопнули, как мыльный пузырь, а тихо исчезли в никуда. Обычная реакция Ника на опасность – ступор. Ночное происшествие исключением не стало. Мальчик застыл, беззвучно открывая и закрывая рот, словно вынутая из воды мелкая рыбешка. Даже если бы он захотел, закричать не смог бы. Такая уж особенность организма – автоматическое отключение при перегревании устройства во избежание поломки. Впрочем, если рассудить, в стрессовых ситуациях уход в себя лучше, чем бесполезная суета и гибели подобная в таких случаях паника.

Кот затравленно прижал уши, с ужасом наблюдая за происходящим из дальнего угла. Шерсть даже на хвосте встала дыбом. Утробный стон кота вернул Нику способность двигаться и мыслить.

– Тихо, Черныш, тихо. Родителей разбудишь, а им на работу рано утром вставать, – то ли себя, то ли кота, успокаивал мальчик.

Он включил ночник, которым не пользовался уже года два, сгреб напуганного кота в охапку, схватил свой карманный фонарик и спрятался с головой под покрывало. Сомнительные, конечно, способы защиты, но под покровом ночи они казались ему вполне эффективными. Все знают, что свет фонаря отлично борется с созданиями тьмы.

«Во что же я врюхался? Где искать помощи? Родителям никак нельзя говорить. Вдруг эта дрянь к ним прилипнет? Может, все же с Сенькой перетереть? Лучше она, чем мама с папой. Ее не так жалко, – кружился в вихре мыслей Никифор, предусмотрительно держа большой палец на кнопке включения фонарика, – Дожить бы до утра…»

Глава 6

Самый обычный день

– Эй, соня, давай вставай! – Сеня беспощадно пихнула брата в бок, – Вот это ты дрыхнешь! Крыша поднимается!

Ник, уверенный прежде, что не заснет в эту ночь, удивленно потер глаза, широко зевая:

– А где мама?

– Все давно на работе. А мне на экзамен через сорок минут. Так что вставай, – повысила тон Сеня.

– А я при чем? Ну и иди на свой экзамен, – сладко потянулся Никифор, с упоением ожидая ответной реакции сестры.

– Слышишь, мелкий! – не заставила себя ждать Есения, – Шагом марш зубы чистить и умываться! А то уши надеру! Я обещала маме накормить тебя завтраком.

– Ладно, – Ник без особого энтузиазма спустил ноги на пол, оставаясь туловищем на постели. Выполнять распоряжения он не торопился. Главное – чтобы сестрица исчезла.

– Ах ты козлина мерзопакостная! – влетела к брату Сенька через пять минут, поднимая на ходу тапок и замахиваясь им, – Ну погоди у меня! Я научу тебя старших слушаться!

Дальше гневить судьбу Никифор не решился. Он вскочил с кровати и, убегая в направлении ванной, смело прокричал через плечо:

– Я все маме расскажу! Что ты обзываешься! Дура.