Сломай меня

Ни минуты не сомневаюсь, что он намеренно задал этот вопрос, но он идиот, если думает, что годы, которые я провела у тетки, стирают тот факт, что я родилась там же, где и он. Преданность и доверие – да, у них все на этом держится, а ключом ко всему является семья. И я отлично знаю, что для них семья – это не кровные узы. Семья – это те, ради кого ты готов двигаться вперед, страдать, а иногда и умирать.

Так что я в курсе того, как устроен их мир.

Ройс Брейшо думает, что он хитер, проверяя меня без всяких проверок.

Он ошибается.

– Идите на занятия, мисс Бишоп.

Бросаю взгляд направо и отвечаю слабой улыбкой охраннику. А когда прохожу мимо него, он просит меня остановиться.

– Мисс Бишоп?

Я уже знаю, что он собирается сказать, и мои мышцы напрягаются.

– У меня мигрень, – говорю со страдальческим видом.

– Кажется, они у вас случаются все чаще, – печальное выражение его лица подтверждает: он не купился. – Ваша тетя сводила вас к доктору за справкой, как мы просили, об этих частых… мигренях?

Как же я люблю маленькие города – все знают, чей ты.

– Еще нет.

Голова у меня на самом деле раскалывается все чаще, но я не собираюсь рассказывать об этом тетке – да и если бы рассказала, хрена лысого она бы что-то предприняла. Эта женщина едва может на меня смотреть, а уж сорокапятиминутную поездку к доктору точно не выдержит.

Охранник Джордж натянуто улыбается. Я знаю, он хороший человек.

– Ладно. Но у нас в школе действует дресс-код, мисс Бишоп.

– Конечно, конечно.

Снимаю очки, сую их в передний карман и хромаю по коридору так же тяжело, как и вздыхаю.

Еще один день в школе – это на один день ближе к выпуску.

Почему мне становится все сложнее и сложнее об этом помнить?

Глава 3 Ройс

Откусываю буррито и наконец поднимаю взгляд на Мака, который все это время ждет моего внимания – и не упускает своего шанса.

– Буррито холодный? – дразнит он с набитым ртом.

Я смеюсь.

– Отвали. Эта штука – то что надо, даже в девять утра. Спрашивай, что хочешь спросить, придурок.

Широко улыбаясь, он принимается за картошку фри.

– Что такого натворил Бас Бишоп, если ты решил проделать немаленький путь и навестить его сестренку?

– Этот ублюдок забыл свое место и пересек черту. – Я пожимаю плечами. – Мы наняли Баса, чтобы он строил по струнке засранцев из школы, приводил перспективных ребят на склады для участия в поединках и организовывал ставки. Он не имел права вмешиваться во все остальные семейные дела Брейшо.

– В смысле, в то, что касается Рэйвен? – спрашивает Мак.

Рэйвен… Единственный человек, ради которого я отдал бы что угодно, если б она попросила, жена моего брата и последняя из настоящих Брейшо, Брейшо по крови. Все знают, что мы с братьями были усыновлены правящей семьей нашего города еще во младенчестве. Мой отец и отец Кэптена незадолго до этого погибли, остался только отец Мэддока. Рэйвен оказалась большим куском пазла, и мы об этом даже не подозревали.

Я киваю.

– Когда в общаге появилась Рэйвен, мы знали о ней столько же, сколько и обо всех остальных, – почти ничего, но этого было достаточно. Она еще не была частью нашей семьи, и нам было плевать на ее дружбу с Бишопом, но, когда все изменилось, мы велели ему держаться подальше. А этот мудак не послушался. Он привел ее драться на склады, помог ей сбежать от нас, а когда она решила, что обязана нас защитить, позволил ей ввязаться в проблемы и опять же ничего нам не сказал. Мы могли ее потерять… Если бы это случилось, Бас ответил бы головой.

– Такому парню, как он, было чем рисковать, – смягчает разговор Мак. – Он пришел с пустыми руками, не имел ничего и заработал все под вашим именем.

Я понимаю, что он пытается сказать.

Бас Бишоп показал свою преданность Рэйвен, как, собственно, и нам, и за это я должен бы его уважать. За то, что он помог одной из нас, когда ей было хреново, за то, что прикрыл ее спину, когда нас не было рядом, – прикрыл без лишних вопросов.

Но я не могу.

По правде говоря, я не то чтобы ненавижу этого придурка. Не стану врать, что считаю, будто он не смог бы защитить жену моего брата, – смог бы, и доказал это. Но это было не его дело, а мое.

Мэддок тогда облажался, Кэпа вывели из строя, и остался только я.

Но снова вмешался Бас, взбесил меня, и теперь я хочу его взбесить. А что может быть лучше, чем поиграть с его сестренкой, которая, как он думает, вне досягаемости?

Вне досягаемости – но не для меня.

Я проявляю сволочизм? Не знаю, да мне и по хрен.

Сестра за сестру – для меня в этом есть смысл.

Может, это и безумие, может, я безумен, но я никогда и не претендовал на роль здравомыслящего – это у нас Кэптен такой.

Мэддок – злой альфа-самец, а я – псих.

Бомба с часовым механизмом.

Непредсказуемый, и по всеобщему признанию – безбашенный.

На многие вещи я смотрю немного иначе – сквозь дымку ярости, и да, я чемпион по затаенной злобе.