Сломанная игрушка

Розовая пони не проснулась. Только повернулась во сне, и вдруг протянув передние ноги, обняла Рейнбоу и с силой притянула к себе, вцепившись будто утопающий в спасательный круг.

Издав сдавленный звук, Дэш не удержала равновесия и упала прямо на Пинки, которая, разумеется, проснулась от такого.

— Рейнбоу… Дэш? — спросила пони сонным голосом, — Это правда ты?

— Хех… конечно, — нашла в себе силы улыбнуться пегаска, — Кто же еще?

Она хотела уже попросить Пинки отпустить, но та вдруг еще крепче прижалась к Рейнбоу и с новой силой расплакалась.

— Ну что ты… — проговорила радужная пегаска, вновь накрывая подругу крыльями, — Это просто сон…

— Нет, нет, — проговорила Пинки, не открывая глаз, — Это не сон, это было, было! И я страшно боюсь, что сон — это сейчас, когда рядом и Стивен, и все остальные… и даже… даже ты!.. Я закрываю глаза, и будто открываю их, снова там… там…

Вслушиваясь в утрачивающую связность речь Пинки, ощущая тепло ее тела и такой знакомый запах кондитерской, Дэш даже не знала, что можно сделать в такой ситуации.

— Я сделала это, — вдруг сказала Пинки, подняв взгляд.

Ее волосы вдруг распрямились, и Рейнбоу почувствовала, что сейчас позорным образом даст деру от взгляда голубых глаз Пинкамины.

Глаз, которые пару раз являлись Рейнбоу в кошмарах после просмотра жуткого фильма, что являлся, по словам бывшего хозяина, «темной классикой фэндома».

— Я не знаю, как узнать, где сон, а где явь? — говорила тем временем розовая пони, — Где кошмар, а где доброта?.. Помоги мне, Рейнбоу Дэш!.. Я так запуталась…

Рейнбоу прикрыла глаза. Это было ужасно, наблюдать, как мечется Пинки Пай, как подругу даже здесь, в удивительном месте, полном доброты и заботы, настигают кошмары. Настигают, несмотря на веселые вечеринки, заботу и покой…

Сомнения и страх сменяются решимостью. Той, что сопровождает радужную пегаску, когда она срывается в пике.

— Я знаю только один способ доказать прямо сейчас, что ты не спишь, — сказала Дэш, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Пусть теперь за спиной будут снова перешептываться, плевать.

…гремит гром, и звуки исчезают, а сквозь тело течет безумная энергия…

Рейнбоу решительно встала и потянула за собой Пинки Пай.

…Радуга расходится в небе…

— И это — кое-что особенное для тебя, Пинки.

Откинув в сторону радужную челку, Дэш приблизила мордочку вплотную и скорее почувствовала, чем увидела, жаркий румянец, окрасивший розовую шерстку на щеках.

…Радужный Удар.

Губы пони соприкоснулись. Рейнбоу почувствовала на языке соль от пролитых слез. Голубые глаза испуганно распахнулись, но в следующий момент веки опустились.

Мгновение нерешительности длилось лишь миг. Рейнбоу, нависнув над подругой и распахнув крылья, ненадолго оторвалась от ее губ и одними глазами спросила:

«Да?»

Ответ был очевиден.

* * *

Бон-Бон привлекла внимание подруги, тронув ту копытом:

— Уже придумала, чем займешься, Леденечик?

— Да, — твердо ответила Лира, — Я хочу, чтобы грядущие поколения никогда не повторили ошибок текущего. Чтобы ни одна жизнь не была больше загублена по недомыслию.

— И что же это? — удивилась земнопони.

— Педагогические курсы.

— Ты серьезно?

— Более чем.

— Кто же позволит синтету учить детей?

Лира улыбнулась и ткнулась мордочкой в щеку подруги.

— Сейчас решается вопрос о правовом статусе синтетов, — сказала она, явно цитируя Элен, — И почему-то мне кажется, что жители Белого города не захотят отказываться от прав. А значит, уравнены будут все.

— И негуманоиды?

— Время покажет. Но то, что мне ответили положительно, уже о многом говорит, не правда ли?

Бон-Бон кивнула и улыбнулась. Похоже, ее подруга и впрямь захотела еще больше изменить мир…

* * *

Принцесса Селестия, прилетев в клуб поздно вечером, приземлилась прямо на балконе. Телекинезом на ходу выпутываясь из церемониального платья, принцесса проследовала в покои. И только там, где никто не видел, она позволила себе печально прикрыть глаза и опустить уши. Повинуясь мысленному усилию, голографическая грива погасла, явив миру аккуратную розовую прическу и хвост.

В эту ночь в клубе «Маяк» никого не было. Серж Трояновский вместе со своими пони остался на ранчо Стивена, как и многие другие. Принцессу тоже звали, но ей хотелось побыть одной, а на следующий день, надев виртуальную личину, вновь пытаться найти родственную душу на просторах Киберсити.

Веселый праздник, счастливые лица друзей, новая понячья семья… Это было прекрасно, но всегда после подобного Селестия чувствовала, насколько одинока она сама. Все видели в ней символ, принцессу сказочной страны, но очень редко — обычную пони, нуждающуюся в искренних чувствах.

Принцесса вздохнула. Пышное платье отправилось в шкаф, а его место занял легкий, «домашний» халатик.

Внимание привлек зуммер входной двери. Принцесса покосилась на часы и изумленно вскинула бровь: почти полночь. Кто мог прийти в клуб в такое время, не имея ключа?

Аликорн спустилась вниз и посмотрела в камеру наблюдения. На крыльце не было никого.

Принцесса уже повернулась, чтобы уйти, чувствуя легкое раздражение от такого ребяческого хулиганства, но ее внимание привлек новый звук.

Плач.