Сломанная орбита

Булавин нахмурился. Помимо собственных воспоминаний, в его памяти обнаружились и совершенно новые сведения. История империи Кадживейта, её язык, письменность. Молот помнил, что сорок лет назад Кадживейт бросил вызов своему узурпировавшему трон брату Дагту, но потерпел поражение и был вынужден бежать в дальние миры. Там он нашёл уникальную планету, с помощью биологических образцов с которой ему удалось создать целую армию солдат-тритов. А потом Кадживейт встретил чохов. Эта раса была куда древнее всех тех, что входили сейчас в состав империи. Они покорили дальний космос задолго до того, как на орбиту вышел первый искусственный спутник Трона.

Чохи заселили многие планеты, в том числе и некоторые под самым боком людей. Но до этих пор чохи старалась держаться подальше от конфликтов Вселенной. Они видели создание империи Зартана и её постепенный упадок Но Кадживейту как-то удалось убедить их выступить в этой войне на его стороне. С их помощью он выстроил целый флот и вернулся в центральные миры. Кадживейту удалось завоевать половину старой империи, но его троюродный братец Дагт по-прежнему удерживал несколько десятков миров в центре старой империи. До тех пор, пока они не падут, победа императора Кадживейта не будет полной. Булавин помнил всё это, хотя и не мог этого знать.

— Я помню станцию, — наморщив лоб, ответил на заданный чохом вопрос Булавин. — И… тритов. Они захватили нас.

Кадживейт переглянулся с Коргом и довольно кивнул, вновь огладив ладонью бородку.

— Хорошо, это очень хорошо. Земля — чудесная находка. Из вашей расы получатся отличные, выносливые рабы. Вы непокорны, но это мы исправим… — Кадживейт цепким взглядом впился в лицо полковника, следя за малейшим изменением его выражения.

Но слова императора не тронули Булавина. Ему было плевать и на Землю, и на всех оставшихся там людей. Единственная персона, которая его заботила — это он сам. На мгновение что-то, что осталось в нём от прежнего «Я», всколыхнулось, возмутившись подобному равнодушию, столь противоречившему его прежней натуре. Но Молот без труда продавил этот слабый протест и вновь задал единственный интересующий его сейчас вопрос:

— Что вы со мной сделали?

Кадживейт отошел в сторону и задумчивым взглядом уставился на темную панель одного из приборов.

— Мы тебя клонировали.

— Что?.. — Булавин онемел от удивления.

Он был готов услышать какой угодно ответ, но только не тот, что сейчас прозвучал.

— Мы забрали тебя и твоих людей со станции, чтобы узнать, стоит ли нам опасаться вашей расы… ты же понимаешь, мой друг: безопасность империи прежде всего… — Кадживейт мгновение помолчал, подбирая слова. Повернувшись к Булавину, он посмотрел ему в глаза и без эмоционально, словно просто озвучивая несложную истину, добавил: — Мы взяли образцы твоего ДНК и сняли копию биотоков личности, а затем клонировали. Но не один к одному. Во-первых, я распорядился передать тебе часть знаний о нашем мире, чтобы он не был для тебя чужим. Во-вторых, мы клонировали тебя без «морального ограничителя».

— Как это? — сдвинув брови, хмуро спросил Булавин.

— В мозгу каждого живого существа есть некий «моральный ограничитель», который не позволяет ему совершать определённых поступков. Одним он запрещает убивать, другим не дает красть… В общем, это механизм, который помогает определять нам, что хорошо, а что плохо, что можно делать, а что нельзя. Я же считаю, что это лишь мешает, ограничивает нас. Только избавившись от ханжеской заботы о ближнем разумное существо может достичь своей истинной силы. Считай это моим подарком тебе, мой друг, — Кадживейт усмехнулся, искоса наблюдая за реакцией полковника на свои слова.

Молот нахмурился. Он вновь прислушался к себе, пытаясь вспомнить какого это было — ощущать тревогу, желание защитить и позаботиться о тех, кто зависел от него. Ничего, пустота.

Осталось лишь холодное раздражение и пульсирующий огонь ярости, бившийся в груди подобно второму сердцу. Затих даже тот слабый, протестующий голосок, который он в какой-то момент услышал.

«И как меня раньше могли заботить такие мелочи?» — рассеянно подумал полковник.

И это чувство вседозволенности пьянило. Не заботясь ни о ком, кроме себя, он мог достигнуть таких высок, какие прежнему Булавину, бездарно растрачивавшему свои силы на защиту других, и не снились. Молот понимал, что стал ДРУГИМ, но каково было быть собою прежним он не помнил.

— Я хочу, чтобы ты возглавил мою черную гвардию, — вырвал его из раздумий деловитый голос Кадживейта. — Ты упрямый и свирепый, настоящий зверь, первобытный хищник. Люди империи утратили в себе эти качества, но ты другой, совсем другой. С моим умом и твоей силой мы покорим Вселенную, мой друг! А потом придет черед и твоего родного мира. Он падет к нашим ногам, как и все остальные планеты!

Кадживейт расхохотался. Вытерев выступившие на глазах слезы, он продолжил:

— У тебя нет ментальных способностей, поэтому ты не сможешь контролировать тритов, но это и не важно. Ты будешь командовать моей черной гвардией…