Сломанная роза

— Разыскивается девица восемнадцати лет от роду, с голубыми глазами и светлыми волосами, в простом белом покрывале. Одета в светлую рубаху и шерстяную, тонкой выделки тунику, красную с коричневым. Она — беглянка и скрывается от королевского суда. Кто ее увидит, — задержите, применяя, если надобно, силу!

Алина огляделась по сторонам; никто на нее не смотрел. День клонился к вечеру, и все были заняты своими делами или спешили домой. Горожане делали последние покупки, торговцы убирали товар. Пожалуй, никто не обратил бы на нее внимания, будь она даже голой.

Голой? Алину осенило: она отошла за угол, сняла с себя верхнюю тунику дорогой тонкой шерсти, свернула ее и завязала в покрывало. Затем подпоясала рубаху обрывком пояса.

Теперь, с непокрытой головой, в простом, скромном платье, она не так выделялась из толпы и меньше подходила под то описание, по которому ее будут искать.

Что же дальше? Смешно признаться, но она не помнила названия улицы, где у Хьюго были дом и лавка. В маленьких городках на севере, в Йорке, например, достаточно было бы спросить, где живет виноторговец Хьюго со своей женой Мэри; но в огромном Лондоне?.. Вряд ли здесь все друг друга знают.

К тому же вокруг крутилось столько плутов, мошенников и бродяг, столько всякого сброда, что Алина попросту боялась объявить во всеуслышание, что она нездешняя и не знает, куда идти.

Тролпа теснила ее к прилавкам, напоминая об Уолтхэме и повоэке жестянщика. Ах, если бы сейчас, откуда ни возьмись, пришел ей на помощь Рауль…

Пришел неизвестно откуда и поцеловал бы ее? Тот поцелуй, те ощущения, ее отказ стать его женою — все это тревожило Алину сильней и сильней, но теперь не время было думать о таких вещах. Алина отогнала непрошеные мысли и вознесла ко всеблагой Марии краткую, отчаянную молитву о помощи.

Ивдруг, точно Матерь божия услышала ее, название всплыло в ее мозгу. Корсер-стрит.

От радости Алина чуть не подпрыгнула. Вознеся пылкую благодарственную молитву, она пробилась сквозь толпу к какой-то женщине приятного вида, нагружавшей тележку кувшинами с медом и корзинами с медовыми пирожными.

— Будьте добры, госпожа, подскажите, как найти Корсер-стрит?

— Заблудилась, бедненькая? — откликнулась та. — Немудрено, в эти дни все вверх дном. Уж как я буду рада, когда окончится эта кутерьма, хотя, пожалуй, тогда торговля пойдет хуже… Корсер-стрит? — Она обернулась к соседу, продавцу кровяной колбасы. — Дэви! Корсер-стрит, где это?

— Там, недалеко от Феттерс-лейн, внизу у реки, — отозвался тот, не прекращая убирать с прилавка непроданные колбасы.

Продавщица меда кивнула.

— Да, голубка моя, сказать правду, далековато ты забрела. Но ничего; ступай сейчас по этой дороге до Куперс-лейн, где бондари живут. Там поверни налево и дойди до реки. Оттуда недалеко и до Корсер-стрит; тебе всякий покажет. — Она сунула Алине в руку маленькое медовое пирожное. — Держи, милая. Подкрепишься по пути.

Алине хотелось обнять добрую женщину за ее ласку и заботу, но она лишь поблагодарила ее и поспешила дальше. Точнее будет сказать — поспешила бы, если б позволила толпа. Стиснутая со всех сторон, она плыла в общем потоке, где все пытались куда-то спешить.

На соседних улицах, наверное, народу было поменьше, но Алина боялась сбиться с дороги, да и в толпе ей было спокойней, чем у всех на виду. Чтобы стать еще менее заметной, она усилием воли заставила себя замедлить шаг. Теперь она шла неторопливо, смакуя на ходу медовое пирожное и пытаясь понять, что же происходит.

Она все еще недоумевала, зачем Джеанна так стремится попасть на слушание дела, но знала: если кузина убеждена, что ей есть что сказать королю, то скорее всего так оно и есть. Джеанна невероятно умна.

Также, видимо, Джеанна не ошибалась, полагая, что Галеран при малейшей возможности не позволит ей предстать перед королем. Для Алины это несколько осложняло задачу; ведь и Галеран невероятно умен, и, если он считает, что Джеанне лучше не появляться при дворе, то скорее всего так оно и есть.

Итак, надо ли ей пойти к Галерану и посвятить его в планы жены, предоставив самому решать, как поступить? Или пойти к Раулю, передать ему просьбу Джеанны и уповать на то, что завтра поутру он вызволит Джеанну из монастыря?

И еще, как это сделать, если она заблудилась? Вдруг впереди на стене Алина увидела надпись: Куперс-лейн. Рядом с надписью для пущей наглядности была изображена пирамида из бочек. Отряхнув руки от крошек, Алина принялась прокладывать себе дорогу в толпе, чтобы не пропустить поворот, когда увидит саму улицу.

Перемена показалась ей разительной: Куперс-лейн выглядела тихой и безлюдной по сравнению с рынком, хотя на самом деле это была довольно оживленная улица. В то же время понятно было, почему ее мало кто использовал для проезда: у каждого дома высились пирамиды из бочек и бочонков. Жили здесь бондари с семьями и подмастерьями, а также предприимчивые дельцы, доставляющие бондарям заказы и перекупающие у них товар.

Бочки.

Вино.