Сломанная (СИ)

А как только Юра разобрал сумки, запихнув половину купленного в холодильник, а остальное рассовав по разным ящикам кухни, позвонил отец. В целом в звонке не было ничего необычного — Алмазов-старший звонил сыну регулярно, либо Юра ему, — но отчего-то сейчас не было сомнений, что отец делает это после рассказа Маши о расставании брата с Настей.

— Привет, Юр, — послышался в трубке тёплый голос Михаила Борисовича, как только Юра ответил на звонок. — Тебя поздравить или посочувствовать?

— Думаю, первое, — хмыкнул парень, опускаясь на табуретку. — Как говорится: если к другому ушла невеста, ещё неизвестно, кому повезло.

Алмазов-старший засмеялся.

— Рад, что ты не унываешь, а то Оксана сразу стала переживать, как только Маша нам всё рассказала.

— Болтун — находка для шпиона.

— Да ладно тебе, ты её молчать не просил ведь.

— Так она всё равно проболталась бы, толку воздух сотрясать?

Отец опять рассмеялся, но кратко — почти сразу серьёзно поинтересовался:

— С Настей мне всё понятно, но вот, что ты будешь делать с группой, пока не ясно. Продолжишь играть?

— А Пашка нас распустить решил, надоело ему. Я когда звонил, чтобы предупредить, что доиграю до конца месяца, а потом пас, он это мне и сообщил. Разрешил даже на репетицию не приходить.

Судя по удивлённому молчанию отца, он такого не ожидал. Правда, справился с удивлением быстро и, фыркнув, протянул:

— Хотя этого стоило ожидать, конечно… И что теперь, Юр? Помощь нужна?

— Не, пап, я сам. Хочу подумать, может, попробовать работу по специальности. Не зря же я диплом получал? Вдруг получится.

— Вдруг… ну возможно. Ладно, подумай. И если будет нужна помощь, обращайся.

— Договорились.

— Тогда до субботы, сын.

Положив трубку, Юра вздохнул и поморщился, вспомнив собственное враньё, сказанное Соне для того, чтобы остаться рядом с ней хотя бы на время. Стало стыдно не только перед ней, но и перед отцом — Алмазов-старший не заслуживал, чтобы на него клеветали.

С отцом у Юры были отличные отношения, как и с его второй женой Оксаной. Хотя такой близости, как сложилась у мачехи с Машей, всё-таки не было. Но, когда Михаил Борисович женился на Оксане, Юре было почти восемнадцать, он усиленно учился и общался с ней не так уж и часто, несмотря на то, что жил не с матерью, а с отцом и его новой женой. Однако, в отличие от Маши, ему бы и в голову не пришло делиться с Оксаной сокровенным — всё-таки для этого у Юры имелись отец и сестра (мама для такого тоже не подходила). А Маша вот все свои горести и радости вываливала на Оксану. Хотя поначалу…

Юра даже улыбнулся, вспомнив, с чего всё начиналось. С каким трудом отец ушёл от матери, как истерила и скандалила Маша, сколько крови Алмазову-старшему попортила и она, и бывшая жена. Вот за что Юра так до сих пор и не смог простить маму — так это за её поведение во время развода и сразу после него. Юра даже с тем, что она родила Машу не от отца, а от какого-то неизвестного мужика, давно смирился и махнул рукой. И с тем, что из матери никогда не получится семейной верной женщины, слишком уж она любит разнообразие и себя, — тоже. Но вот те скандалы, то безобразное поведение и попытки настроить Машу против отца Юра простить был не в силах. Наверное, потому что не понимал — зачем это было нужно? Чтобы отомстить? Но кому?! Маше ведь от поведения матери хуже всех было. Зачем ей-то мстить, она в чём виновата?

В то время, когда отец только ушёл от них, Юра жил с мамой и сестрой — не потому что хотел, а потому что Алмазов-старший попросил его об этом, предвидя поведение бывшей жены. И Юра изо всех сил старался сгладить Машины впечатления от истерик матери, постоянно говорил с сестрой и уговаривал её всё-таки встретиться с отцом и выслушать не только мамину точку зрения, но и его. Маша упорствовала, Юра злился, и примерно через полгода не выдержал — всё-таки уехал от женской части своей семьи.

Отец оставил бывшей жене квартиру плюс, взамен на отказ от доли в фирме, которую когда-то организовал, пообещал ей хорошее содержание в течение трёх лет — чтобы смогла за это время найти себе работу. И, естественно, отличные алименты на Машу. Шикарные условия, особенно если учитывать поведение этой женщины в браке — многочисленные измены, внебрачная дочь, которую она выдавала за ребёнка Михаила Борисовича… Алмазов-старший, понимая, что любая его попытка «наказать» бывшую жену выльется в проблемы в первую очередь для Маши — её он искренне любил и считал дочерью, — постарался оформить развод быстро и максимально безболезненно для всех. Однако Юрину маму всё равно злило, что её посмели бросить, и она отыгрывалась на Маше.

После отъезда Юры сестра выдержала примерно четыре месяца — в конце концов она попросту сбежала из дома. Тот день, когда Машу искали волонтёры по всему городу и отец с безумными глазами орал на всех вокруг, особенно на бывшую жену, Юра запомнил навсегда. И ничуть не удивился, что после того, как Машу нашли, Алмазов-старший повёз её не к матери, а к себе. В том числе к Оксане, которая в то время уже была глубоко беременна близнецами.