Сломанное поколение (СИ)

Он покрутил пальцем у виска, а я вместо ответа улыбнулась. Гай, почесывая свой подбородок, задумчиво заметил:

- А лечил я кого? Ты тогда был в его теле, я прав?

- Э, так это все же был настоящий эльф в твоем теле, - слегка удивленно вспомнилось Зену. - Жених эльфийской принцессы. А я не поверил.

- Вы меня полностью раскусили, - развела я руками. - Так что? Можно мне все-таки выпить? Обещаю ни в кого больше сегодня не влезать.

Ребята переглянулись, и Зен все-таки налил мне выпить. Свершилось! Как же мало надо для счастья - кружка эйко, и все!

Поначалу разговор не клеился, но чем больше мы пили, тем быстрее развязывались наши языки. Вскоре Йер уже сам признался мне, что полукровка, его отец - эльф, а мать - человек. И мать воспитывала его одна, потому что отец, как говорится, поматросил, и бросил. Его жизнь, в общем-то, не была тяжелой, он получил образование и сразу же после совершеннолетия поступил в отряд лучников небольшого острова Ханар. Был отобран князем для похода в Горы Смерти за меткость глаза и ловкость. Здесь и его способность призывать стихию Воды сыграла свою роль.

Гай кратко рассказал, что он родился в небогатой семье, оба его родители - люди. С детства у него обнаружился дар к врачеванию, в пятнадцать лет он поступил в Академию Вектора на лекарский факультет. Вектор был дружественной страной из-за родственных связей двух князей, поэтому ему удалось получить лучшее образование, и уже в двадцать пять он вступил в гильдию лекарей. Потом десять лет занимался изучением заклинаний магии Воздуха. Был также замечен князем острова за свои способности к врачеванию и управлению одной из стихий.

Зен о себе не рассказывал, обронил, что силен в магии Огня и хороший боец на мечах. Может, оттого что мало выпил, может, потому, что был занят разглядыванием жены трактирщика, которая время от времени выходила в зал с подносами. Красивая женщина, фигуристая, но из уважения к усатому трактирщику к ней никто не подкатывал.

О себе я ничего не рассказывала, слушала, делала большие удивленные глаза, и кивала головой. Пьяный человек становится счастливым, когда кто-то с пониманием начинает слушать его пламенные речи. Так и произошло с Йером. Когда я пожаловалась ему, как мне было плохо в теле эльфа, как меня сводили с ума чужие эмоции, и посочувствовала, как Йеру, бедному, живется плохо в полуэльфийском теле со способностью к эмпатии. После того, как я назвала его за это героем, полукровка обнял меня за плечи. Он быстро забыл о своей подозрительности ко мне, и мы вместе с ним начали распевать старые эльфийские песни. Как оказалось, он был мягким и отходчивым человеком, который быстро прощал обиды. В общем, контакт за кружкой эйко с Йером был налажен.

Гай же относился к той породе людей, которых я искренне уважала за силу воли. Даже пьяный он продолжал сидеть с каменным лицом, ни разу не улыбнувшись ни одной шутке Зена, легкий румянец на бронзовых скулах говорил о том, что он выпил. Необычный человек. Гордый и высокомерный потому, что если он признает в себе слабости, или другие комплексы, тот тут же опустит руки и проиграет не только самому себе, но и судьбе. Люди, подобные Гаю, имеют небольшой выбор - либо они сломаются под ударами судьбы, либо они сами ударом сломают свою судьбу. Таких боятся, принимая их холодность за эгоизм, что в корне не верно.

Характеры тех, с кем мне предстоит отправиться в опасный путь, стали ясны мне, когда мы прикончили уже пятую бутылку с эйко. Наступала полночь. Трактир гудел пьяными голосами и смехом, когда деревянные двери открылись, и на пороге застыл новый посетитель. Народ замолчал на секунду, а потом стены содрогнулись от смеха - в трактир зашел искандар. Перебирая четырьмя лапами, он удивленно смотрел по сторонам, словно спрашивая: 'а куда это я попал?'

- Что, зверюга, тоже выпить хочешь? - выкрикнул в общем ржании какой-то землепашец. - Эй, хозяин, налей-ка ему.

- Да ему ведра три надо выпить, чтобы догнать нас, - добавил один из компании брата трактирщика.

- Эй, кто вызвал экипаж? Он прибыл! - пошутил кто-то из землепашцев.

- О! Глянь, искандар! - с запозданием заметил его один из гоблинов, пихая собутыльника локтем.

Народ веселился, мои ребята тоже улыбались, а я напряглась, наблюдая за животным. Он пару раз мотнул головой, словно отгонял невидимых насекомых, нервно дернул хвостом, и, ощетинившись, поднял голову, издав долгий, протяжный вой, полный тоски. Я подскочила с места, протрезвев.

- Парни, его надо вывести! - в полной тишине зала сообщила я. - Придурки, вой искандара - плохая примета.

Народ, ошарашенный воем животного, сперва молчал, а потом раздались новые волны смеха.

- Глянь, как оголодал, аж воет, - восхищался говорливый землепашец.

- Не, это он поет! Ничего ты не понимаешь в искусстве!

- Дайте ему выпить!

- О! Слышал? Он теперь еще и воет!

Зен дернул меня за рукав одежды, с улыбкой спрашивая:

- Ты чего? Испугался?