В центре находился тот самый посадочный порт с углублением диаметром в триста метров, в окружении выпученных как пузыри образований. В свою очередь округлую форму последних искажали более мелкие бугорки, беспорядочно набросанные со всех сторон. Должно быть, отряд Леманако оставил у входа в порт какой-то маяк. Иначе Карера не сумел бы найти порт на огромном корпусе: тридцать километров в поперечнике и шестьдесят в длину.
Взглянув на дисплей гермошлема, я понял, что единственным из «живых» радиоканалов был тот, по которому еще недавно доносилось хриплое дыхание Кареры. Ничего удивительного: ему и следовало прекратить трансляцию, едва обстановка немного прояснится. Какой смысл раскрывать кому-то собственную, весьма выгодную позицию.
Заныла спина. Переменив позу, я стал наблюдать за местностью, градус за градусом. Все, что нужно было увидеть – это одно неосторожное движение. Всего одно.
– Знаешь, Ковач, я вдруг задумался… – Пришедший из эфира голос Кареры казался спокойным. Определенно, он овладел своими эмоциями. Учитывая расклад – развитие наименее желательное. – Какого рода соглашение предложил тебе Хэнд?
– Исаак… Больше, чем платил мне ты.
– Кажется, ты забыл об отличном оздоровительном пакете…
– Ничуть. Скорее, пытаюсь сделать его менее необходимым.
– Что, неужели так плохо воевать за «Клин»? Перешивка в новое тело – пожалуйста, по первому требованию. Странно, что человек с твоей подготовкой может так страдать по поводу собственной смерти.
– Исаак, с тобой не согласились бы сразу трое из моих людей. Если бы они не умерли.
Карера сделал вид, что не понял.
– Каких людей?
Я невольно изменился в лице:
– Сян Сянпин – если бы не превратился в кашу после залпа ультравибраторов. Разорванные нанобами Хансен и Крюикс.
– Твои лю…
– Я слышал, что ты сказал.
– Да. Извини. Я подумал…
– Тренинги ничего не дают, что тебе отлично известно. Уступи Лапинии эту чертову басню. Техника и везение – вот составляющие успеха здесь, на Санкции IV.
Карера тихо сказал:
– Санкция IV либо иной конфликт. Какая разница? Ты должен знать это лучше, чем кто бы то ни было… В этом суть игры. Если не желаешь участвовать – не нужно садиться за стол. В «Клин» идут не по призыву.
– Исаак, на войну призвана вся эта чертова планета. У ее обитателей просто не существовало иного выбора. Раз ты задумался на такую тему, вот подходящий к случаю квеллистский лозунг: «Если ты в армии – должен нести большое ружье».
Карера скептически хмыкнул.
– По-моему, не более чем здравая рекомендация. Сомневаюсь, чтобы эта сука выдала что-то незаурядное.
Мои пропитанные тетраметом нервы будто подпрыгнули.
Плоская поверхность. Часть какой-то созданной человеком машины. Слишком угловатая, по-иному отражавшая блики среди этого нагромождения округлых форм и застывших пузырей. Точно. Боковая поверхность пилотируемого модуля.
Установив на нужное место «Санджет», я навел лазер в сторону цели. И неторопливо ответил:
– Исаак, она вовсе не была философом. Она была солдатом.
– Террористкой.
– Мы уходим от сути.
Я нажал на спуск. Через причудливую арену метнулось пламя, завершаясь разрывом на противоположной стороне. Что-то отошло от корпуса и разлетелось на части. Я с трудом удержался от радостной улыбки.
Единственное, что меня насторожило. Тонкий, едва слышимый звук на самой нижней грани чувствительности. Замаскированное физическое усилие?
Твою…
С яркой вспышкой прямо над головой разбилось что-то невидимое. Что-то еще менее различимое прошло по стеклу шлема, оставив на поверхности светящиеся царапины. Я ощутил множественные удары по скафандру.
Граната!