Сломанные каблуки, или Миссис Совершенство

— Сущие пустяки.

Марта недоуменно подняла брови.

— Сколько штук ты сделала?

— Шестнадцать. На всякий случай. — Я взглянула на телефон. Странный звонок не выходил у меня из ума. — Марта, кто-то позвонил и спросил тебя, а потом отказался говорить. Возможно, стоит записать номер — мало ли что…

Марта нахмурилась, взяла трубку и посмотрела последний номер. Лицо ее прояснилось.

— Это моя мама.

Она взяла мобильник и вышла, направляясь к дому. Ее не было минут пятнадцать. Вернувшись, Марта села за стол и стала смотреть в окно, в глазах — беспокойство.

Раньше я никогда не видела Марту такой. Она казалась растерянной.

Пусть даже я всего лишь офисный менеджер, но, наверное, надо что-то сделать, что-то сказать, хотя и не знаю что.

Перебирая бумаги на столе, я приказала себе вновь заняться делом, но вместо этого просто стояла у шкафа и покусывала губы.

— С твоей мамой все в порядке? — наконец спросила я.

Марта кивнула, хотя казалась еще печальнее.

Я понимала, что совсем не знаю Марту. Я судила ее лишь по внешности. Взглянула и навесила ярлык. Длинные волосы, байкерские ботинки, мотоцикл — значит, пария, наркоманка, дурная мать.

Но теперь, думая о том, как она мне помогла, я испытывала угрызения совести.

Марта не так уж плоха. Не так уж резка. Она, что удивительно, не так уж сильно отличается от меня.

— Марта, — осторожно спросила я, — почему ты воспитываешь Еву одна?

На ее щеке дрогнул мускул.

— Я хотела стать матерью. — Марта пожала плечами. — Но при этом не ждать подходящего мужчину и не пытаться его захомутать. Мне просто хотелось родить ребенка и жить своей жизнью.

Я кивнула. Возможно, в этом был смысл. Но у меня все было по-другому. Именно Натан вызвал у меня желание стать матерью. Я хотела родить от него детей, растить их, иметь частичку его…

Я укладывала в ящик следующую папку и замерла, услышав голос Марты.

— У моей матери болезнь Альцгеймера. Поэтому мы с Евой переехали сюда из Нью-Йорка… — Она сделала паузу и вздохнула. — До тех пор Ева никогда не видела бабушку, и мне хотелось успеть, прежде чем станет слишком поздно…

— Сочувствую, — неловко сказала я.

Марта пожала плечами.

— Мы много лет не общались. Я переехала в Нью-Йорк, чтобы жить подальше от нее. Но как только стало понятно, что время истекает… — Ее голос оборвался, Марта неподвижно смотрела в монитор. — Я убеждала себя, что вернулась ради Евы, но это не так. Я вернулась и ради себя. Моя мать — хороший человек. Просто мы с ней разные.

Я не знала, смеяться мне или плакать.

— Марта, ты вообще мало на кого похожа…

Она усмехнулась:

— Знаю… и мне это нравится.

Глядя на Марту, я подумала, что, возможно, однажды сумею ее полюбить.

Натан позвонил вечером и сообщил, что прилетит завтра в семь, рейсом «Нортуэст эйрлайнс», и вернется в Омаху утром в воскресенье. Он разговаривал со мной почти как прежний Натан, и на минуту я поверила, что все будет хорошо. Мы справимся и вновь станем семьей, как и должно быть.

Поскольку утром в четверг нам предстояло много возни с переездом, я заранее заказала столик для праздничного ужина в «Маккормак». Раньше мы никогда не праздновали День благодарения в ресторане, но на сей раз мне показалось, что лучше куда-нибудь выбраться, отдохнуть от переезда и насладиться вкусной едой, пусть даже ее приготовил кто-то другой.

Заказав столик, я допоздна укладывала вещи. Хоть большая часть мебели останется и пусть в течение последних двух недель я только и занималась упаковыванием вещей, дела как будто не продвинулись. Огромный дом, почти в семь тысяч квадратных футов, был битком набит вещами. Вазы, книги, картины, статуэтки… Я наспех наполняла и заклеивала коробки, а работы оставалось непочатый край.

Меня охватила паника. Господи, да разве мы успеем переехать до выходных? Разве я успею освободить дом до того, как в него вселятся новые владельцы?

В среду я встала на час раньше обычного и паковала вещи до тех пор, пока не пришло время будить девочек.

К счастью, работа в «Зинсер дизайн» закончилась к полудню и Марта пожелала нам приятных праздников. Все торопились. Мэл летит на выходные в Даллас, Элли впервые гостит у родственников своего бой-френда в Гиг-Харбор, Роберт с приятелем едет в Санта-Барбару к своей родне.

Марта, впрочем, остается дома и готовит праздничный ужин для семьи. Насколько я знаю, Люк хотел, чтобы они провели День благодарения у него, но Марта слишком тревожилась за родителей.

— Может быть, маме в последний раз доведется отпраздновать дома, — сказала она, когда мы выходили из офиса. Я села в машину, Марта попрощалась и пошла проверить почту.

До моего дома всего пара кварталов от работы. Вдоль улицы пролетали листья. Я посмотрела на часы — Натан будет дома в семь, — потом перевела взгляд на серое небо с синими проблесками.

Я стала мечтать, чтобы небо расчистилось. Пусть следующие несколько дней будет ясно и сухо. Хочу, чтобы Натан приехал, обнял меня и не отпускал.

Прошла целая вечность с тех пор, как он прикасался ко мне в последний раз. Целая вечность с тех пор, как мы занимались любовью. Я даже не помню, когда это было.