Сломанные Крылья

Майка не отвечал, но Джек просто ждал. Майка хотел танцевать, хотел все контролировать. И Джек мог ему это позволить. Он ничего не терял, наоборот, когда Майка наконец кивнул и потянулся к нему, приоткрыв темные, твердые губы, поцелуй показался Джеку еще слаще. У Майки был вкус вина и шоколада — от него кружилась голова. Джек мог бы упиваться вкусом всю ночь, но Майка отстранился и отвернул голову, оставив Джека задыхаться и жаждать большего.

— Спасибо, — сказал Джек.

Майка ничего не ответил, но поднял руки, ухватившись за плечи Джека, когда он скользнул пальцами глубже, крепче прижав Майку к себе. Он был теплым и живым, и все же таким хрупким, его дыхание сбилось, тело бил озноб. Джек не успел остановиться, наклонил голову и прижался губами к нежной коже у Майки под ухом. Он почувствовал, как Майкины пальцы впились в его плечи, ощутил, как дрожь пробежала по телу.

— Джек… — выдохнул Майка, и он вскинул голову.

— Прости. — Нужно держать себя в руках. Он ведь дал Майке слово. — Готов? — Он пошевелил пальцами, задев простату, и Майка выгнулся, прижавшись твердым членом к паху Джека.

— Я убью тебя, — задыхаясь, прошептал Майка. — Если я из-за тебя кончу, это будет последнее, что ты сделаешь в этой жизни.

— Что я говорил об угрозах? — ухмыльнулся Джек, пытаясь подшутить над словами, которые, он знал, были абсолютно серьезны. — Просто расслабься и доверься мне. — Он сделал шаг назад, Майка слегка покачнулся, прежде чем опуститься на край кровати, смуглая кожа покраснела и стала влажной от пота.

Джек дрожащими руками провозился минуту с первыми двумя пуговицами на рубашке, а потом сорвал ее через голову и бросил на пол. Расстегнув джинсы, он спустил их, перешагнул и откинул ногой, внутри все задрожало при виде наблюдавшего за ним Майки — его темный ребристый член возбужденно прижимался к животу, головка влажно блестела.

Джек внезапно вспомнил Акитру — каково было ощущать его плоть во рту, как он закричал, когда кончил. Акитра ждал его, хотел его, нуждался в нем… Джек закрыл глаза и мысленно залепил себе пощечину. Акитра — урод и придурок. А он — Джек — хочет Майку… наверное. Майка хотя бы не жестокий, правда мягкий и нежный, примерно как кактус. На мгновение Джек не мог придумать ни единой причины, почему ему хотелось быть с бескрылым фэйри. Да, он лучше Акитры, но кто сказал, что выбор ограничивается этими двумя? В АУ больше нескольких сотен студентов.

— Передумал? — спросил Майка, и Джек распахнул глаза.

Майка был красив и изящен, да и секс не так уж плох, а когда Майка поймет, что не всегда нужно все контролировать, станет еще лучше, что еще важнее — Майка нуждался в нем. Джек — целитель, а Майка — искалеченный фэйри. Разве этого мало?

— Ты мог бы полюбить человека? — спросил Джек. Он знал ответ, но все равно задал этот вопрос, в надежде, что выражение лица Майки что-нибудь выдаст. Не вышло.

— Никогда, — ответил Майка. — Ты этого хочешь? Любви?

Джек помешкал, а потом пожал плечами:

— Разве не все этого хотят? Быть любимыми?

— Не все, — отозвался Майка, снова уставившись в окно.

Джек пожалел, что вообще открыл рот.

— Неважно, — сказал он, подойдя к кровати. — Я просто думал вслух. Забудь. — Он жестом попросил Майку лечь на спину, сел верхом на его стройные ноги и провел ладонями по бедрам, наслаждаясь мягкостью кожи и твердостью гладких мышц под ней. Глаза его скользнули вверх по телу Майки, задержавшись на бирюзовом пушке вокруг члена, жестких выступах на нем, темной, как слива, головке. Он был такой красивый.

Джек протянул руку, задрав на том рубашку, и глаза его остановились на серебристо-фиолетовом пирсинге в пупке. Нет, не серебряном — железном.

— Зачем тебе это? — спросил он, проведя кончиками пальцев по граням аметиста.

— Не трогай. — Майка оттолкнул его руку. — Это тут ни при чем.

— Тогда сними его, — попросил Джек. — Хотя бы сегодня — я не хочу, чтобы тебя что-нибудь отвлекало, тем более боль.

— Это не… — Майка закрыл глаза и длинно вздохнул. — Я не поэтому ношу его, ясно? Это наши заморочки, тебе не понять.

— Я бы попытался, — предложил Джек, но Майка покачал головой.

— Не в этот раз, — отрезал он, скользнув ладонью по животу и накрыв пирсинг. — Это мое, и причина тоже принадлежит мне одному. Если ты не можешь это принять…

— Хорошо, хорошо, — сдался Джек, не желая начинать очередной раунд, — больше не буду. — И в шутку добавил: — Наверняка можно расспросить об этом Акитру.

Майка, побледнев, приподнялся на локте.

— Ты не можешь. — В его голосе отчетливо прозвучала паника.

— Ладно, — спешно согласился Джек. — Я не стану упоминать об этом. Обещаю. — Он опустил глаза на пирсинг, Майка попытался прикрыться футболкой, но Джек протянул руку и остановил его. — Сталь и аметист… — Не обращая внимания на невнятные возражения Майки, он мягко обхватил пальцами пирсинг — из пупка показался маленький гладкий шарик оникса. — Фиолетовый, серый и черный, — протянул Джек, подняв глаза на Майку. — Цвета Акитры. — Майка отвел взгляд, принявшись теребить подол футболки. — Почему ты не хочешь, чтобы он знал?

— Не твое дело, — тихо отозвался Майка.